Два шага до горизонта

– Ты совершенно напрасно думаешь, что навсегда покончил с Граисом, – откинувшись на спинку кресла, он сложил руки на груди. – Ты считаешь, что очень ловко поступил, отказавшись беседовать с ним, но на самом деле, если бы Граису было нужно, он заставил бы тебя сделать это. Ведь и в твой дом он попал с помощью Миноса, хотя тот на словах отказался помочь ему в этом. Граис не стал разговаривать с тобой, Сирх, потому что, лишь взглянув на тебя, он понял – ты уже не тот, каким он тебя помнил. Ты уже не боец… Не спорь со мной! – Человек только приподнял руку, слова возмущения, готовые уже сорваться с языка Сирха, застыли у него на губах. – Твоя ошибка, Сирх, заключается в том, что ты не заручился поддержкой какой-либо реальной силы, кроме кахимского наместника. Должно быть, ты забыл слова Граиса: «Единый корень может разделиться на десять тысяч ветвей, а десять тысяч ветвей могут сойтись в одном корне». Ты же уподобился старику, опирающемуся на клюку. Выбей палку у него из рук – и он упадет. Лишившись поддержки наместника, ты, Сирх, станешь полнейшим ничтожеством. А Граис для того и отправился в Халлат, чтобы убедить наместника лишить тебя своей милости.

Сирх, в начале речи незнакомца пытавшийся еще вставить какие-то свои замечания, теперь внимал ей, как завороженный. И по мере того, как человек в черном говорил, Сирх словно бы становился меньше и незаметнее. Странный незнакомец внушал ему дикий, подсознательный страх, который невозможно было контролировать. Сирх ненавидел незваного гостя и в то же время боялся, что он вдруг исчезнет, не высказав до конца того, зачем пришел.

– Твои мысли, Сирх, сделались медленными и неповоротливыми из-за непомерного употребления вина, – продолжал человек в черном. – Твои проповеди, на которые народ приходится сгонять насильно, внушают людям только раздражение и разочарование. А что останется от йеритов, если они утратят и веру в Поднебесного? Подумай, Сирх, на что способен человек, лишенный свободы и веры?.. И, кроме всего прочего, ты смертельно болен, хотя даже самому себе не желаешь в этом признаться. Вот основные аргументы, которыми воспользуется Граис во время беседы с наместником.

– Наместник не станет разговаривать с убийцей, – сдавленно прошептал Сирх.

– Ты ведь и сам не веришь в то, что Граис мог кого-то убить.

– Но, наместник…

– Граис сможет убедить в этом и наместника. Ты ведь знаешь, как он умеет убеждать людей. К тому же, если наместник и не поверит ему до конца, то для него, как для прагматика, не составит большого труда закрыть глаза на прошлое, если Граис предложит ему вариант реформирования религиозно-идеологической политики, проводимой империей в Йере, результатом чего станет упрочение положения наместника и долгие годы покоя и мира на подвластной ему территории.

– Нет! – Сирх протестующе взмахнул руками, словно пытаясь отбросить от себя слова странного незнакомца. – Сущий бред! Ты хочешь сказать, что Граис попытается занять мое место?

– Тебя это удивляет?

– Нисколько. Я знаю, что такого просто не может быть. Граис учил людей смиренно принимать власть такой, какая она есть, но сам он никогда не станет служить никакой власти.

– Ты вновь допускаешь ошибку, – подавшись вперед, человек в черном поставил локти на стол. – Ты оцениваешь Граиса по меркам пятнадцатилетней давности. А с тех пор многое изменилось.

– Но Граис…

– При чем здесь Граис?! – не дал договорить Сирху незнакомец. – Дело не в Граисе, а в Пути, предначертанном для него Поднебесным.

– Ты хочешь сказать, что тебе его Путь известен?

– Вот именно, – незнакомец снова откинулся на спинку кресла. – Наконец-то ты что-то начал понимать… преподобный.

Сирх в задумчивости потер руки. Незнакомцу, несомненно, было известно многое. Однако Сирх все еще не мог решить, заслуживают ли его слова доверия.

– Мне не нужно твоего доверия, – словно прочитав мысли преподобного, улыбнулся человек в черном. – У нас с тобой нет никаких общих интересов, и никаких дел с тобой я вести не собираюсь. После нашего сегодняшнего разговора ты меня больше никогда не увидишь. Но случилось так, что сейчас наши Пути пересеклись в одной точке, и мы можем извлечь из данной ситуации обоюдную выгоду.

– Я так понимаю, что задавать вопрос о твоих целях не имеет смысла? – на всякий случай все же осведомился Сирх.

– Совершенно верно, – кивнул незнакомец. – Могу лишь заверить тебя, что мои цели ни в какой степени не затрагивают твоих интересов. Они, скажем так, лежат в иной плоскости мироздания.

– Понятно, – сказал Сирх, хотя, собственно, так ничего и не понял.

Сирх посмотрел на Миноса, который сидел ни жив ни мертв и не сводил с незнакомца заледеневшего бездумного взгляда.

– Минос, – негромко позвал его Сирх.

Минос медленно, словно совершая титаническое усилие, повернул голову в сторону преподобного. На Сирха глянули остекленевшие, словно у покойника, глаза.