Два сапога – пара

Я обеими руками вцепился в разбрызгиватель, чтобы пустить его в ход при первом намеке на действительную агрессию.

Хираал гремел:

– Ты повинен в том, что сейчас произойдет. Я сообщил властям, и ты ответишь за гибель разумного существа! Горе тебе, земная обезьяна! Горе тебе!

– Осторожно, шеф! – завопил Стеббинс. – Он собирается…

Прежде чем мои непослушные пальцы смогли нажать на спуск, Хираал, взмахнув шпагой, с дикой яростью пронзил себя насквозь и ничком упал на ковер. Клинок фута на два торчал из его спины, а по ковру медленно растеклось пятно синевато-лиловой крови.

Я не успел еще среагировать на это неожиданное харакири, как дверь снова отворилась, пропуская трех скользких рептилий с зелеными перевязями – форма местной полиции. Выпученные золотистые глаза обратились сначала на лежавшую на полу фигуру, а затем на меня.

– Вы Джи-Эф Корриган? – спросил командир отряда.

– Д-да.

– Мы получили жалобу на вас. Заявитель указал… -…что ваше неэтичное поведение служит непосредственной причиной безвременной гибели разумного существа, – подхватил второй хринский полисмен.

– И вот доказательство, – снова вступил запевала, – труп несчастного каллерианина, несколько минут назад жаловавшегося на вас.

– А посему, – сказала третья ящерица, – наш долг арестовать вас и наказать штрафом в размере ста тысяч галактических долларов или тюремным заключением сроком на два года.

– Постойте! – вспылил я. – Выходит, каждый может явиться сюда с другого конца Вселенной и выпустить из себя кишки, а мне за это отвечать?

– Таков закон. Вы отрицаете, что своим упорным отказом на просьбу покойного вызвали эту прискорбную кончину?

– Ну… нет… однако…

– Невозможность отрицать является признанием. Вы виновны, землянин.

В изнеможении закрыв глаза, я пытался найти выход из создавшегося положения. Я мог бы, конечно, наскрести сотню тысяч долларов, но такая непредвиденная трата все же чувствительно отразилась бы на моем годовом доходе. И я содрогнулся при мысли, что в любую минуту сюда может явиться еще и тот малыш-стортулианин, чтобы тоже прикончить себя в моем бюро. Что же, мне так и платить по сто тысяч за каждое самоубийство? Да при подобных расценках я буду разорен еще до захода солнца!

Мои кошмарные размышления были прерваны появлением самого стортулианина. Пронырнув в открытую дверь, он застыл у порога. Трое хринских полисменов и трое моих ассистентов на миг забыли о мертвеце и повернулись к вновь вошедшему.

Я уже предвидел нескончаемые конфликты со здешним законодательством и твердо решил никогда больше не приезжать сюда, а если уж придется, заранее надежно оградить себя от помешанных.

Стортулианин душераздирающим тоном объявил:

– Жизнь лишилась смысла. Мне не на что больше надеяться. Остается только одно.

У меня мороз побежал по коже при мысли о новой сотне тысяч, брошенной кошке под хвост.

– Остановите его кто-нибудь! Он убьет себя! Он…

И тут кто-то прыгнул на меня, нокаутировал и свалил под стол.

Грохнувшись головой об пол, я, должно быть, на несколько секунд потерял сознание.

Когда я понемногу пришел в себя, в стене за моим столом зияла огромная дыра, на полу валялся дымящийся бластер, а трое хринских полисменов сидели верхом на обезумевшем стортулианине. Человек, назвавшийся Илдваром Горбом, встал, отряхнулся и помог встать мне.

– Сожалею, что вынужден был блокировать вас, Корриган. Но дело в том, что этот стортулианин намеревался покончить не с собой, а с вами.

Кое-как я добрался до своего кресла. Осколок, отлетевший от стены, пробил надувное сиденье. Удушливо пахло жженым пластиком. Полицейские надежно фиксировали отчаянно сопротивлявшегося маленького экзота, заворачивая его в прочную сетку.

– Я вижу, вы напрасно считаете себя знатоком стортулианской психологии, Корриган, – небрежно бросил Горб. – Самоубийство у них полностью исключается. И, если они попадают в беду, они убивают виновника этой беды.

В данном случае речь шла о вас.

Я хихикнул – не потому, что развеселился, просто это была разрядка после тяжкого напряжения.

– Забавно, – сказал я.

– Что именно? – спросил мнимый ваззеназзианин.

– Грозный верзила Хираал убил себя, а жалкий и кроткий с виду малыш-стортулианин едва не лишил меня головы. – Я вздрогнул. – Спасибо, что вы меня блокировали.

Я свирепо зыркнул на хринских полисменов.

– Ну? Чего вы ждете? Уберите этого сумасшедшего звереныша! Или убийство не противоречит местным законам?

– Он понесет заслуженное наказание, – спокойно ответствовал командир хринских копок [коп – полицейский (сленг)]. – Но как насчет мертвого каллерианина и штрафа в… -…сотню тысяч долларов. Знаю! – гаркнул я и повернулся к Стеббинсу.

– Свяжись по телефону с консульством Терры. Пусть пришлют советника по правовым вопросам. Узнай, нельзя ли как-нибудь выкрутиться из этой заварухи.

– Слушаюсь, шеф. – Стеббинс направился к видеотелефону.

Горб преградил ему дорогу.

– Стойте! Консульство не может вам помочь. Могу я.

– Вы? – спросил я.

– Я могу вызволить вас дешевле. – Насколько дешевле?

Горб задорно усмехнулся.