Два ракурса времени в истории Ричарда III

Пользуясь отсутствием Ричарда Глостера, находившегося при исполнении своих новых обязанностей в Уэльсе, Уорвик и Кларенс в марте 1470 года попытались поднять против короля Эдуарда восстание, получившее название линкольнширского путча. Стремительно продвигаясь вперёд, они успели захватить некоторые провинции и даже поделить их.

Ричард немедленно отреагировал на происходящее: в кратчайший срок он собрал огромную армию и — обычное дело! — отправился выручать брата — короля.

После окончательного разгрома повстанцев 12 марта, 1470 года, в битве при Эмпингеме на Луз-коат Филдс (на «поле потерянных пиджаков»), закончившейся победой Эдуарда, чудом успевшие спастись Уорвик и Кларенс, захватив с собой жён и детей, перебрались на континент, искать защиты у французского короля, Людовика XI. Там они заключили союз с Маргаритой Анжуйской, супругой томившегося тогда в Тауэре короля Генриха VI, и подписали соглашение о совместной борьбе против Эдуарда IV и всех йоркистов, призвав под свои знамёна оппозиционеров и опальных Ланкастеров.

Заметив, что основные силы ланкастерцев стали объединяться вокруг графа Уорвика, Эдуард начал спешно вооружаться. Самому надёжному из своих сподвижников — брату Ричарду Глостеру — он поручил поддерживать порядок и собирать налоги в Мидлэндсе. Одновременно с этим (в дополнение ко всему прочему!) он назначил Ричарда наместником приграничных к западу земель, рассчитывая, что тот сможет также обеспечить и лояльность северных провинций. Ричард блестяще справился и с этой задачей в дополнение ко всем предыдущим. Безупречно исполнительный, фантастически неутомимый, безгранично терпеливый и выносливый, методичный везде и во всём, Ричард Глостер был самой верной и самой надёжной опорой для своего брата — короля.

А во Франции, тем временем, граф Уорвик — Создатель Королей развивал кипучую деятельность. При посредничестве французского короля Людовика XI он добился согласия Маргариты Анжуйской на брак ее сына, Эдуарда Ланкастерского с его младшей дочерью Анной в обмен на обещание восстановить Генриха VI на английском престоле. По условию Маргариты брак мог быть заключен не раньше, чем Уорвик вернёт Генриху трон. Кларенсу, который ничего не получал от этого союза, предложили малоутешительный приз: он унаследует престол только в том случае, если у Анны и Эдуарда Ланкастера не будет детей.

Самой Анне Невилл в ту пору было неполных четырнадцать лет. К смене политических убеждений своего отца она относилась неприязненно: всякий раз они оборачивались новой катастрофой для их семьи. Становиться предметом торга и залогом его лояльности в этой новой его политической авантюре ей тем более не хотелось, — у Анны были свои планы на будущее и своё мнение на этот счёт. Был у неё и свой суженный, — милый, добрый, любимый Ричард Глостер, с которым она была связана первыми, пылкими обещаниями ранних, романтических отношений и втайне рассчитывала соединить с ним свою судьбу.

Потрясённая свалившимися на неё переменами — внезапной разлукой с Ричардом, предательством и бегством отца, опалой разгневанного Эдуарда, грозившей неисчислимыми бедствиями всей их семье, — Анна чувствовала себя потерянной и одинокой в этом водовороте событий. Непонятая, глубоко несчастная, преданная самыми близкими ей людьми, эта тринадцатилетняя девочка не знала, как ей поступить: что ни сделаешь, — всё грех или преступление против совести, чести, гражданского или дочернего долга.

Изменить королю — преступление. Расстаться с Ричардом — хуже этого ничего нет и быть не может! Ослушаться родителей — грех непослушания. Броситься в воду и вплавь добраться до Англии — грех самоубийства и погибель души. Куда ни кинь, всюду тупик безысходности, который сам по себе её пугал и был для неё нестерпим (+ЧИ4).

Из всех перечисленных зол ей пришлось выбирать наименьшее — наотрез отказаться выйти замуж за Эдуарда Ланкастера и объявить родителям, что стоя перед алтарём она своего согласия на этот брак не даст.

С той же пылкостью, с какой она обожала Ричарда , без которого не могла представить себе своё будущее, она ненавидела нового своего жениха, Эдуарда Ланкастера, омерзительного ей, кроме всего прочего, и своей изощрённой жестокостью, — исключительной даже для кровавого времени Войны Роз.

Известно было, что свой первый самостоятельный смертный приговор Эдуард Ланкастер вынес ещё в семилетнем возрасте, чем изрядно шокировал даже свою мать, патологическую изуверку, королеву Маргариту Анжуйскую, которая только в шутку спросила его: "Как мы накажем этих двух рыцарей?", — указывая на двух бывших телохранителей из свиты короля Генриха, сдавшихся в плен к йоркистам. Семилетний принц Эдуард мельком взглянул на них и спокойно сказал: "Отрубим им головы!" — что и было тут же исполнено.

Анна пришла в ужас, узнав о намерении отца отдать её в жёны этому монстру, и решила противиться его планам, чего бы ей это ни стоило.