Два полцарства

Он моего ответа не дождался, обхватил ладонями мое лицо притянул к себе, вынуждая подняться на носочки и вытянуться. И снова поцеловал глубоко, не позволяя отстраниться. Не знаю, что со мной не так, но мне это нравилось. В том числе и то, что он будто делал то, чего я желаю, через мое нежелание. Я не смогла разорвать поцелуй и тогда, когда услышала шаги. Егор все целовал, а я самозабвенно отвечала.

После короткого смешка в стороне он отстранился и со смехом глянул на приятеля.

– Ты как всегда не вовремя.

– А у вас, я смотрю, тут мексиканское пекло. – Дима демонстративно изогнул бровь и окатил нас взглядом. – Я ждал, когда ты приедешь. Надо обсудить пару вопросов. А вы тут совсем не о делах думаете.

– Не завидуй, – Егор снова перевел взгляд на меня и наконец-то отпустил.

Я не знала, куда деть глаза, а краснеть за этот вечер я устала.

– Не могу не завидовать, – продолжал Дмитрий шутку. – Ты только глянь, как царевна смущается.

– Ви-ижу, – протянул Егор выдохом. – У самого от этого поджилки трясутся. Дим, прикинь, она еще и девственница.

– С ума сойти! – воскликнул тот с показушным восторгом и тут же продолжил привычным равнодушным голосом: – В смысле, с ума сойти, что вы за одну вылазку в город успели обсудить и такие вопросы. Что же будет, если я вам в лесу держась за ручки прогуляться разрешу?

Егор на его сарказм внимания не обращал:

– Ангелин, ну не смущайся ты так, если не собираешься как-то решать проблему с моими трясущимися поджилками. Вот это глазища! Ты меня убить хочешь или снова поцеловать?

– Хватит вам уже целоваться, – поморщился Дима. – Егор, ты работать собираешься?

Егор засмеялся и все-таки направился к двери, но, поравнявшись с другом, совсем по-мальчишески показал ему язык. Дима глянул на него как на придурка, потом почему-то на меня, как будто я тоже отказываюсь работать, затем развернулся и тоже соблаговолил покинуть помещение.

Я бессильно упала на кровать. Итак, кроме войны с Камелиным, где я в любом случае окажусь крайней, Егор еще и явно собирается меня или соблазнить, или даже принудить к сексу. Скорее всего, это тоже часть его войны – идеальный способ отомстить старому врагу. И его согласие на послабление моего тюремного режима наверняка будет сопряжено с чем-то настолько же спорным: например, почему бы мне не переехать в его комнату, ведь там этих ужасных решеток на окнах нет? Я обняла себя руками и зажмурилась. Вот это я влипла… Бежать надо, надо срочно придумать способ унести отсюда ноги, пока меня не втянули в еще более ужасные приключения.

Глава 13

Меня будто силой подталкивали к этому решению. Я смелая, но вряд ли смелая до безрассудства. Однако ситуация складывалась таким образом, что у меня больше не оставалось выбора: быть трусихой или не быть. Вероятнее всего, ситуацию даже осознанно «складывали» именно таким образом, чтобы привести меня к ошибке. Но в каждый конкретный момент мы принимаем решение исходя из имеющейся информации, такие выборы нельзя считать ошибочными.

Мои покупки принес утром Дмитрий. Да так рано, что я еще и не думала вставать. Разбуженная тихими шагами, но не до конца проснувшаяся, я сначала сладко потянулась, привычно улыбнулась – новая жизнь еще не окончательно отбила у меня привычку улыбаться, лишь потом приоткрыла глаза и подскочила на месте, спонтанно натягивая одеяло до подбородка.

Взяла я себя в руки уже через пару секунд:

– Какое счастье, что у меня имеется пижама – я сюда прихватила все самое нужное!

Дима усмехнулся и завалился мне в ноги. Это уже начало становиться привычным действием. Поскольку он не ответил, я продолжила возмущаться:

– Слушай, тебе спать негде? Насколько я поняла, это дом Егора, но купленный на деньги, которые он заработал на твоем наследстве. Так неужели твой друг настолько бессердечный, что тебе даже какую-нибудь лежанку не выделил?

– А ты быстро обнаглела. Только гляньте на нее, еще несколько дней назад тряслась от ужаса, а уже язвит как взрослая.

Я прикусила язык. Было непонятно, сказал он это с иронией или с угрозой. Голос – холодный и неэмоциональный, но глаза вроде бы улыбаются. У Дмитрия вообще очень странное в этом смысле лицо: он улыбается или глазами, или губами, но никогда всем вместе. Тем не менее сказанному я придала значение, поскольку это было правдой. Я все еще в их власти, незачем лезть на рожон. Ответила как можно смиреннее:

– Трястись от ужаса бесконечно невозможно. Да и Егор прямо сказал, что не хочет продолжать высматривать во мне врага… Особенно когда уже договорился с моим отцом о выкупе.

– О, «Егор прямо сказал», – многозначительно повторил Дима. – Да еще и показал, как именно он собирается идти с тобой на сближение. Понравилось?

На этот вопрос я совершенно не хотела отвечать, потому откашлялась и отыскала новую тему для беседы, одновременно выползая из-под одеяла – и, частично, из-под незваного гостя.

– А, так ты вещи принес? Сразу бы так и сказал. Спасибо!