Два капитана

Машину слегка тряхнуло на неровности дороги, и Грека выбросило из мира приятных воспоминаний в мир суровой действительности. Васек, водитель «Бентли», негромко, чтобы не отвлекать шефа, ругнулся на местных дорожников. С его впечатляющей комплекцией – рост под два метра и сто двадцать килограммов веса – голос у него был соответствующий, поэтому это самое «негромко» в салоне с идеальной шумоизоляцией прозвучало весьма внушительно. За что Васек тут же получил замечание от сидящего справа от него Антона, начальника личной охраны – лички, как они себя сами называли.

Крепкий парень двадцати четырех лет от роду, выпускник разведфакультета Рязанского десантного училища – да-да, есть там такой, – к Гречихину попал исключительно из-за долбоклюйства, как чиновников, так и своего. По окончании училища вдруг выяснилось, что столько дипломированных разведчиков-диверсантов нашей армии сейчас не нужно, ну а чтоб добру не пропадать зря, начальники не придумали ничего лучшего, чем весь их выпуск распределить по обычным строевым частям.

И загремел Антоха в ЗабВО, в Читинскую область, в доблестные войска ПВО. А если учесть, каких пареньков отбирали на разведфакультет, то еще удивительно, что обиженный на весь мир десантник-разведчик смог там, в захолустье и ничегонеделании, дослужиться до старлея. Однако потом все встало на свои места.

Чтобы скоротать очередной угрюмый вечер, Антон заглянул на огонек к одинокой (в этот вечер) даме. И все бы было хорошо, как и много раз до этого, да вот взбрело ее супругу, бывшему в тот злополучный вечер дежурным по части, по какой-то надобности заскочить к себе домой. Застав в своей спальне неучтенного постояльца и прекрасно зная его физические возможности – как-никак, в одной части служили, – оскорбленный муж решил не останавливаться на полумерах и потянул из кобуры табельный «макаров». Это было большой ошибкой, поскольку, не имея никакого желания быть простреленным, Антон попытался отобрать ствол у воителя.

В результате – убитый муж, безутешная вдова и дезертир, который, прожив полгода на нелегальном положении и осознав на своей шкуре, как это несладко, по протекции друзей оказался на Новой Земле, в Порто-Франко. Помыкавшись по разным местам, парень прибился к грековским. В какой-то момент его хотел перетащить к себе в охранное агентство Андрюха Стариков, с которым у Грека имелись дела, однако не срослось.

Буквально через год новый босс дал команду перевести парня в личку, а еще через полгода с небольшим, когда чехи на стрелке вальнули Борю, бывшего начальника лички, Антон занял его место и вот уже почти год прекрасно справлялся со своими обязанностями. Не то что другие.

Грек вновь вернулся к возникшей недавно головной боли. Неделю назад ему позвонил Сеня Круглый – некоронованный король Новой Одессы, а также весьма уважаемый человек в Московском протекторате, ну и по совместительству бывший кореш (было дело, чалились вместе) и сегодняшний деловой партнер. Так вот, со слов Сени (а не доверять ему причин не было), два мажора по дороге с базы «Россия» в Порто-Франко взяли чужое, то бишь его, Сенино. И вот Сеня убедительно просил Грека, как самого авторитетного человека в городе и друга, провести с лихоимцами разъяснительную беседу и помочь вернуть награбленное. Не за просто так, конечно.

Ну, за Гречихиным никогда не водилось такого, чтобы бросать корешей в трудную минуту. А уж если за интерес, то и подавно. Дал он команду Роме, одному из своих подручных, за свою шевелюру имевшему погоняло Рыжий, со своим звеном доставить одного из мажоров пред свои грозные очи.

Четверо суток пацаны выпасали этих фраеров и вчера в обед должны были доставить одного из них к Греку. Однако что-то пошло не так, и со спецзадания назад примчался один лишь только водила Колька, пацан молодой, без году неделя в бригаде Грека. Он с круглыми от испуга глазами рассказал, будто один из мажоров вырубил троих из четверки, а Кольку так шуганул, что тот рванул во все лопатки. Больше от него ничего путного не добились и, пообещав, что если пацанов из-за его дезертирства заметут копы, то ему несдобровать, заперли в подвале.

К вечеру выяснилось, что парни не в ментовке, а в больничке. Причем двое, Рома и Толик, в палате интенсивной терапии. К Виталику, лежащему в «травме», парни прорвались, сказавшись родственниками, но то, что он рассказал, ясности не сильно прибавило. Понятным становилось лишь то, что это совсем не мажоры. Но зачем тогда врал Круглый? Или не врал? Эти лжемажоры, кстати, как в воду канули: за их хатой уже вторые сутки наблюдают, но безрезультатно.

Грек недовольно закряхтел. Все шло к тому, что придется опять звонить Старикову. Нет, тот ничего не скажет и не поможет, только ухмыльнется, как он это умеет. Андрей уже предлагал ему услуги своего агентства на постоянной основе, и тут его понять можно: гавриков, которых он набрал, кормить надо, при этом хотелось бы, чтобы они были загружены работой. Но тут дело такое… Андрюха хоть и правильный пацан, но мент, пусть и бывший. А бывших ментов, как известно, не бывает.