Два к одной, или все прелести одиночества

Мы проезжаем кольцевую развязку, но не сворачиваем направо, на первом съезде, а пролетаем его и уезжаем в центр.

— Ты куда-то решил заехать?

— Я подумал, что раз тебя так пугает переезд, то нужно совершать его постепенно. Начиная с малого. Поэтому сегодня ночуем у меня, — он просто ставит меня перед фактом. Он решил. Даже не поставил в известность, что решил, пока я не спросила!

— Максим, я не могу! Я… Я без вещей! Бантик дома! С ним нужно погулять, покормить… Плюс мне было нужно приготовить назавтра обед и… Да куча всего.

— Одолжу тебе свою пижаму. Позвони соседки, попроси покормить собаку. Обед можем приготовить и у меня. Какие ещё дела нужно успеть? — говорит он так, как будто не понимает истинной причины моего возмущения.

— У меня эти дни, — поджимаю я губы.

— Заедем в аптеку.

— Я не взяла сменных вещей. Мне не в чем идти на работу завтра.

— Наденешь мою толстовку. Или с утра заедем к тебе.

— Ты серьёзно?!

— А что не так?

— Ты правда не понимаешь? — он отрицательно качает головой. — Ты принял решение, касающееся нас обоих, и не посоветовался со мной!

— Я не думаю, что нам нужно советоваться в таких мелочах, Настя. Если бы я тебя спросил, ты бы слилась. А так мы оба получим желаемое. Я — тебя в своей квартире. Ты — плавную адаптацию к новому месту жительства.

— А если я не хочу к тебе ехать жить?! — выпаливаю я, прежде чем соображаю, что сказала. Максим резко съезжает на обочину, включает аварийку и с таким интересом смотрит на меня, что мне становится неуютно. Во-о-о-о-от ду-у-у-ура-а-а-а. Ну кто меня за язык тянул? Ехала бы да дулась молча… Нет, нужно «Кто я» показать своё.

— Интересно девки пляшут. Может, ты и замуж за меня не хочешь.

— Уже не знаю, — решаю дуться дальше.

— Так, Светлова, не трепли мне нервы. Я мужик вспыльчивый. Могу психануть, разогнаться и дерево обнять бампером, от неразделенной любви. Говори прямо, что ты там в своей красивой голове вертишь, — ох, какой грозный дядька. Прямо боюсь. Если не боюсь, то точно побаиваюсь.

— Максим, я… Мне не нравится твоя деспотичность в некоторых вопросах. Ты если, что-то решил, прёшь как танк. Даже не спрашиваешь, что думают другие… Что думаю я. Хочу ли этого я.

— Извиняйте, мямлить не умею! Если чего-то хочу, то беру это. А если ходить с дифирамбами во круг вас, Анастасия Юрьевна, так можно и до смерти ничего не дождаться.

— Хочешь сказать, это я виновата?!

— Ну не я же. Это ты всё время не знаешь, чего хочешь или знаешь, но стесняешься сказать. Насть, если собираешься стать моей женой, привыкай, что в семье главный я. Как решу, так и станет.

— Если собираешься стать моим мужем, то привыкай, что со мной нужно советоваться. А не ставить перед фактом. С деспотом я уже жила. Больше не хочу.

Пялимся друг на друга, не отводя взгляд. Оба недовольные. Когда злость немного отступает, мозг начинает искать компромисс.

— Нам нужно учиться разговаривать и договариваться, — уже спокойнее говорю я. Максим согласно кивает.

— Так мы ко мне или к тебе?

— К тебе. Ты же уже решил. Но в следующий раз не забудь спросить. Хотя бы для приличия.

— Будет сделано, — хмыкает он. — Да, красавица, быстро ты из меня одкаблучника сделаешь.

Ага, конечно. Сделаешь из него. Держи карман шире.

Глава 37

Квартира Максима, к моему удивлению, претерпела изменения с того утра, как я там была. Она стала более пустой. Из гостиной пропал огромный коричневый диван. Некогда забитый книгами, сувенирами, наградами стеллаж, также опустел.

Да и мне непривычно входить в дом, когда тебя никто не встречает. Поэтому я смущённо замираю в прихожей, повесив пуховик на крючок.

— Чего замерла. Проходи. Хозяйничай. Или забыла что где? Провести экскурсию?

— Обойдусь, — подхватываю сумку и уношу её в спальню. — Ты мне обещал пижаму!

Кричу ему, пытаясь найти в сумке, чем можно стереть макияж.

— Будет тебе пижама, не кричи, — оказывается, Максим проследовал за мной, а я даже не заметила этого. Он вытаскивает из комода майку и кофту. — Наверное, ещё носки надо. Полы холодные, а ты тапки, я так понимаю, из личных убеждений не носишь.

В комнате также стало мало личных вещей. Я оглядываю пространство придирчивым взглядом и пытаюсь понять, что здесь изменилось.

— Максим, а где твои вещи?

— На мне. Хочешь помочь мне их снять?

— Я не о том! Мне показалось, что мебели и вещей меньше стало.

— Не показалось. В марте заканчивается договор аренды. Продлевать не буду. Перееду в квартиру родителей. Она ближе к центру, да и просторнее. Так, что, если пособачимся, каждый уйдёт дуться в свою комнату.

— Ясно, — он протягивает мне вещи. Я беру выглаженную, приятно пахнущую стопку и прижимаю к груди. — Покажешь, чем можно пользоваться в ванной?

— Покажу. Могу даже спинку потереть, — он улыбается, как жирный котяра, и опускает ладони мне на ягодицы. — И не только спинку.

— Спасибо. Сама справлюсь, — хочу отстраниться, но он не пускает. — Максим.

— Я соскучился.

— Я тоже соскучилась. Но ещё я очень устала и хочу в горячую ванну, снова пытаюсь высвободиться из его рук. Но попытка проваливается.