Два к одной, или все прелести одиночества

Но этого не будет. Мне подарят новый спортивный костюм, который противно шуршит при ходьбе. Такой же, как у третьеклашек. Ведь подарок должен быть полезным. А для кукол я уже слишком взрослая, да и в красную сумочку положить будет нечего. Она маленькая. Куда она мне. Хочется плакать. Но я держусь. Я улыбаюсь и говорю, что мне нравится подарок. Хотя ярко-красная бархатная сумочка на длинном ремешке и с застёжкой в виде бабочки была бы гораздо лучше, чем болоньевый спортивный костюм противного изумрудного цвета.

Вечером приезжает бабушка Катя. Я её стесняюсь и немного боюсь. Она всегда говорит, что я чуднАя: что стою не так, что сутулюсь, что не говорю, а мямлю и меня нужно записать к логопеду, да и волосы у меня жидкие.

Хочу спрятаться за маму от ее рассматривающего меня взгляда.

— Господи, какая же ты длинная вымахала! Куда ты все растёшь? Каланчей же дразнить будут, — выдает свой вердикт бабушка. Мне хочется стать меньше, незаметнее, но не получается.

Дядь Саша подталкивает меня к своей матери, чтобы я ее обняла, и я послушно подаюсь вперед. Женщина вручает мне розовый блестящий пакетик с Барби. Я заглядываю внутрь…. О чудо!!! В пакетике настоящее девчачье счастье: набор для плетения браслетиков и настоящий блеск для губ. Полупрозрачный, с красивыми блестками, плавно плавающими внутри, серебряной крышечкой с кристалликом. Он как у мамы, только чуть меньше размером и пахнет клубникой. Счастливо улыбаюсь и снова обнимаю бабушку.

Раздается детский плач и взрослые переключаются на Ксюшу. Ну и пусть. Зато я могу вдоволь налюбоваться своим подарком.

Потом мы едим торт медовик, я запиваю его горячим чаем с ромашкой, а в комнате меня ждет мой маленький взрослый блеск для губ. Ну не счастье ли? Как только доедаю кусок несусь в спальню и вижу Ксюшу. С моим блеском в маленьких пухлых ручках. Она нещадно выдавливает содержимое пластикового тюбика на пол.

— Отдай! — вырываю у сестренки остатки моего подарка, чем вызываю истеричный плач, на который сбегаются все.

Дядя Саша долго не разбирается. Пока мама и баба Катя успокаивают сестренку, он кричит, что я эгоистка, что неблагодарная дура, что нужно было меня в детский дом отдать. Отвешивает шлепок по заднице. Больно и обидно, но я привыкла. Он часто кричит на меня. Мама, пытается, что-то сказать, но он обрывает её.

Отчим кричит на меня и заставляет извиниться перед маленькой Ксюшей и самое страшное отдать ей мой блеск. Точнее то, что от него осталось. И я отдаю. Я уже не сдерживаю слез. Они льются быстрой соленой рекой. Закусываю губу, стараясь не плакать в голос и не шмыгать носом. Но не получается. За что снова получаю шлепок и выговор.

Вечером, когда все легли спать, я тихо плачу в кровати. Громко нельзя. Сестра проснется. Услышат. Поэтому я тихо поскуливаю, уткнувшись носом в подушку. Блеск жалко. Грустно, что шариков не было. Обидно от слов отчима и, что папа не поздравил. Но хуже всего слова мамы перед сном. Она отчитала меня за то, что дядь Саша накричал на нее из-за меня. Она сказала, что я сама виновата, раз оставила подарок на виду, и что из-за меня расстроилась Ксюша.

Наверное, всем было бы лучше, если бы меня не было. Эта мысль бьется в моей голове в последнее время всё чаще. Я сжимаюсь в комок мечтая стать меньше, еще меньше и еще меньше пока не исчезну. Совсем. Но этого не происходит. Я просто засыпаю.

— Насть, привет! — голос соседушки вырывает меня из воспоминаний. Я даже не замечаю, как дошла до места.

— А? Привет, не заметила, как ты подошёл, — признаюсь я.

— У тебя всё в порядке? Ты какая-то грустная, — Антон обеспокоенно смотрит на меня и кладет руку мне на плечо.

— Да, все хорошо. Просто задумалась. Ну, что? Какие планы? — спрашиваю, натягивая фальшивую улыбку.

— Грандиозные. Поехали.

Антон тянет меня в сторону машины, которую он оставил недалеко от ТЦ. Мы едем к набережной, а дальше идем пешком в сторону причалов. Разговор не очень клеится. Антон расспрашивает про день рождения сестры, а мне как-то и рассказать нечего, поэтому отвечаю не особо развернуто. А я даже и не знаю, что спросить его. Я совсем ничего об Антоне не знаю, кроме того, что он часто меняет девушек, ездит по лужам на полной скорости и считает себя плейбоем.

Мы спускаемся к небольшому летнему кафе, расположенному рядом с пристанью. Милая девушка официант проводит нас к самому дальнему столику, расположенному на краю веранды, почти у самой воды. Солнце близится к закату. Его золотистые лучи отражаются в воде сотней золотых монеток. Приятный летний вечер конца августа. Как последний нежный поцелуй от лета на прощание. Я немного успокаиваюсь. И пытаюсь поддерживать разговор, расспрашивая Антона о его работе.

Парень работает юристом в небольшой компании. Конечно, мечтает о своем деле. Но пока довольствуется тем, что имеет. Он рассказывает мне смешные случаи с работы. Я сначала улыбаюсь, а потом и во все смеюсь. Оказывается, у Мещерского хорошего чувства юмора. С ним легко общаться, он хорошо слушает и так мило морщится, когда в истории наступает «опасный момент».