Два к одной, или все прелести одиночества

— Так понятно. Хорошо, — максим заполняет бланк, пробегаюсь по основной информации глазами. — Паспорт дай свой. Паспорт Настя.

Я, как под гипнозом достаю из кармашка сумочки паспорт и отдаю парню. Он переписывает в бланк данные и самостоятельно убирает его в мою сумочку.

— Сколько собака съела шоколада. Как давно в таком состоянии? — к нам подходит медсестра с планшетом и ручкой. — Вы сказали, он объелся шоколадных пирожных.

— Много. Два с половиной из трёх пирожных. Это где-то грамм двести точно. И я из ванны вышла, он лежит… Слюна вязкая, вздрагивает. Часа три, три с половиной точно прошло с момента, как он съел.

— Ясно, — девушка уходит, а я ловлю на себе взгляд Антона.

— Что?

— Ты чего так долго в ванной делала? Два часа блин… Минимум.

— Не твоё дело, — рявкаю я, а потом гораздо мягче добавляю: — Лежала. Задумалась. День долгий был.

— Ну-у-у-у, он ещё не закончился. Будет тебе уроком, что мыться быстрее нужно.

Он откидывается на спинку дивана и начинает разглядывать плакаты на стенах. Мы какое-то время сидим молча. Каждый думает о своём.

— Спасибо, что помог. Я не знаю, чтобы делала, если бы ты отказал, — произношу я тихо, не глядя на Антона. В ответ слышу тихую усмешку.

— Я не тебе помогал, а Бантику. Псинка у тебя милая. Нужна была бы помощь конкретно тебе, захлопнул бы дверь перед носом, не раздумывая. — я только хмыкаю, мы опять сидим молча. — Ты ведь поняла, что я пошутил?

— Поняла.

— Хорошо, а то порчу бы на меня навела, а потом мучался бы. Что зыркаешь? С тебя станется.

— Мещерский, ты за кого меня держишь? Я медсестра, а не знахарка или ведьма. Я бы просто тебя отравила, — улыбаюсь я, взмахивая ладонью в непонятном жесте.

— Ну вот уже улыбаешься. Это хорошо, — он приобнимет меня, поглаживая большим пальцем.

— Он… Я не могу передать, как он важен для меня. Он был всегда рядом, когда… Когда шло всё по одному месту, — я качаю головой, даже не могу представить, как смогу жить без него. Бантик был некондицией по окрасу, в своём поёте. Поэтому его продали с огромной скидкой. Он бракованный, как и я, но всё равно самый лучший в мире друг.

— Всё хорошо, Насть. Уже всё хорошо. Бант в надёжных руках. Его быстро поставят на ноги… Ну на лапы точнее.

Я вновь слабо улыбаюсь и киваю. Мы какое-то мгновение смотрим друг в другу глаза, я думаю, что мой соседушка не такая уж и сказочная тварь. Кажется, что Антон хочет, что-то сказать, но хлопает дверь и врач выходит к нам.

— Ну всё хорошо, дорогие хозяева. Рвоту вызвали, желудок промыли, лекарство дали. Обильно пьём, ничего тяжёлого кушать не даём. Следим за состоянием.

— Хорошо. Спасибо вам большое! — я забираю пёсика, завёрнутого в мягкое полотенце. Бантик слабо облизывается и смотрит на меня своими маленькими глазами пуговками. От этого взгляда у меня опять наворачиваются слёзы. Мой маленький. Как же ты меня напугал. — Сколько с меня.

— У вас уже оплачено, — медсестра отдаёт Антону чек и ещё какой-то рецепт. — Это врач просил передать. Здесь пара препаратов, которые можно подавать малышу.

Мы прощаемся с ней и возвращаемся в машину.

— Не заметила, когда ты оплатил. Сколько я тебе должна, — тихо спрашиваю я, когда мы уже едем домой, а Бантик спит сладким сном, устроившись у меня на руках.

— Когда бланк заполнил и понёс отдавать. Даже не знаю, что тебе сказать.

— Скажи сумму. Можешь включить туда сумму за бензин и беспокойство, — отвечаю ему в тон. Сарказм и ирония, мы вернулись к привычной манере общения.

— Хм, мне неинтересны деньги. Вот думаю, что интересного с тебя можно попросить, или, может быть, лучше оставить тебя у себя в долгу?

— Ох, Антон… Я только было подумала, что ты нормальный человек, а не гипертрофированный смазливый манекен. Ну вот зачем ты испортил это впечатление?

— Свидание.

— Что?! — ахаю я.

— Свидание. Ты должна мне свидание. Полностью на моих условиях, — продолжает издеваться гадёныш.

— Я не думаю, что приём столько стоит. Назови сумму, Мещерский.

— В субботу в шесть устроит?

— Сумму, Антон.

— Это слишком просто и скучно, Настя.

Машина останавливается у подъезда. Дождь не такой сильный, но всё ещё идёт. Я дёргаю дверную ручку, но машина не открывается.

— Так ты согласна Насть?

— Зачем тебе это? И какие альтернативы у меня есть? Если тебе деньги не интересны, могу тебя бесплатно записать к урологу или проктологу. Так будет интересно?

— Ха-ха-ха. Нет, Насть, выбора и альтернатив нет. В шесть в субботу зайду за тобой.

— Я в субботу на дежурстве.

— Врёшь.

— Предупреждаю, чтобы ты не счёл меня лгуньей, топчась у меня под дверью, — произношу это вслух и думаю, что нужно было всё-таки промолчать. Пусть бы обломался.

— Хорошо. Воскресенье в шесть. Отоспишься после дежурства и вся моя.

— Посмотрим.

— Это не ответ.

— Я пойду с тобой на свидание, но без всякой там…. Похабщины, Мещерский. Я не эти твои фифы. Понял?

Я не такая, я жду трамвая. А пока жду, сплю без обязательств с мужчиной, от прикосновений которого моё сердце пропускает удар, а душа улетает на седьмое облако. Да я не твои фифы. Я идиотка другого разлива.

— Замётано.