Два года каникул

— Как ни удивительно, но не стреляли,— улыбаясь, ответил Донифан.— А ведь ты знаешь, что я — любитель тратить порох! Но когда мы уходили с берега, у нас еще оставалось много дичи, и не надо было охотиться.

— Ладно, с этого часа — ни одного выстрела! Перестанем ходить в лес Западни, будем жить запасами! — решил Бриан.

Его рана быстро заживала и скоро совсем зарубцевалась. Оставалась еще неловкость в руке, но потом и это прошло.

Заканчивался октябрь, а Уолстон и его сообщники не показывались. Может быть, они уже убрались, починив шлюпку. Кэт вспомнила, что у них был топор, моряки всегда носят с собой прочные ножи, а леса на северном побережье было сколько угодно. И все-таки неизвестность таила в себе угрозу. Бакстер и Донифан на всякий случай сходили в Топкую бухту и срубили сигнальную мачту на Оклендской гряде. Оттуда Донифан осмотрел в бинокль зеленеющую массу лесов на востоке. Там не вилось ни малейшего дымка, говорящего о присутствии человека. Топкая бухта от мыса до мыса тоже была пустынна.

Ружейная охота, разумеется, прекратилась, но, к счастью, в западни и ловушки близ Френч-дена попадалось немало дичи. Кроме того, на птичьем дворе так расплодились цесарки и тинамусы, что Гарнетту и Сервису пришлось пожертвовать некоторыми из них для кухни. Листьев чайного дерева и кленового сока запасли достаточно. Если колонисты и не смогут свободно ходить по острову до самых холодов, то у них останется много тюленьего жира на зиму. А дрова они стали подвозить из Трясинного леса на берегу Зеландской реки.

Как раз здесь ко благу колонии было сделано еще одно лесное открытие, и честь его принадлежала не ботанику Гордону, а Кэт.

На опушке Трясинного леса росло несколько деревьев, которые колонисты не рубили, потому что их волокнистая древесина давала мало жару при топке. У них были узловатые ветви и листья продолговатой формы, заостренные на концах.

Увидев их, Кэт воскликнула:

— Смотрите-ка! Коровье дерево!

Доль и Костар, гулявшие с ней, покатились со смеху.

— Как это — коровье дерево? — спросил один.

— Его коровы едят? — вторил другой.

— Нет, ребятки,— ответила Кэт. — Оно дает молоко — да повкуснее, чем у ваших вигоней.

Узнав о находке Кэт, Гордон, прихватив Сервиса, отправился вместе с ней в Трясинный лес. Осмотрев растение, он понял, что это, должно быть, один из «лактендронов» — «молочных деревьев», распространенных по преимуществу в Северной Америке. Это было замечательное дерево! Из надреза коры оно источало сок, чрезвычайно схожий с коровьим молоком по цвету, вкусу и питательным свойствам. Кроме того, из него получается прекрасный сыр, а также воск, похожий на пчелиный, вполне годный на свечи.

— Вот здорово-то,— кричал Сервис.— Если это — коровье дерево, подоим его!

Сам того не ведая, мальчик повторил выражение, которое употребляют индейцы, говорящие: «Идем доить дерево».

Гордон тут же надрезал кору, и Кэт набрала целый кувшин сока, который считается более питательным, чем натуральное коровье молоко. Во Френч-дене кувшин мгновенно опустошили, причем Костар выпачкал себе рожицу, словно котенок, лакавший с блюдца. Моко заранее придумывал, какие вкусные блюда он приготовит с этим молоком; ведь в данном случае не надо будет экономить: «стадо» — под боком и его можно «доить» сколько угодно!

Словом, на острове Чермен было все необходимое даже для многочисленной колонии, и жизнь детей вполне была обеспечена на долгие годы. Очень помогло им присутствие сердечной и преданной Кэт, к которой они быстро привязались. Продолжая исследовать остров, колонисты, несомненно, нашли бы еще много нового и полезного. А теперь самому их существованию грозила опасность — уже не от диких животных, а от более страшных зверей в человеческом облике, которых приходилось остерегаться днем и ночью.

Наступило начало ноября, а об уцелевших с «Северна» не было ни слуху ни духу. Может быть, они уже уплыли с острова? Но необходимо было твердо убедиться в этом, прежде чем вернуться к привычному образу жизни. Несколько раз Бриан рвался пойти на разведку в восточную часть острова. Донифан, Бакстер, Уилкокс вызвались отправиться вместе с ним. Но каждый раз Гордон, к разумным советам которого всегда прислушивались в колонии, отговаривал их от этой рискованной затеи.

Однажды свое слово сказала и Кэт.

— Можно мне уйти завтра на рассвете, мистер Бриан? — спросила она вечером, когда все колонисты сидели в холле.

— Вы хотите с нами расстаться, Кэт? — удивился Бриан.

— Видите ли, нельзя вам больше жить в такой неизвестности. Я хочу пойти туда, на берег, посмотреть, там ли еще шлюпка. Если ее нет, значит, нам нечего бояться.

— Но ведь мы сами хотели сделать это,— воскликнул Донифан.— И Бриан, и я, и Уилкокс. Но…

— Я знаю, мистер Донифан. Это опасно для вас, но не для меня.

— Как же это, Кэт? — вмешался Гордон.— А если вы попадете в лапы Уолстона?

— Ну и что,— ответила женщина.— Значит, окажусь в том же положении, что и раньше,— вот и все.

— А если этот злодей убьет вас? — вскричал Бриан.