— И одна из них, во фразе, которой обменялись Натин и Румата. — продолжая размышлять вслух сказал Шерцль. — Там что-то в их речи было вида «Приближающие совершенство»? «Совершенствующие»? Что-то, что непосредственно относится к их роду деятельности, помимо их титулов… Как профессия, военное звание, род войск или…
— Или род науки, которой они занимаются? — высказал предположение Сергей Константинович.
— Возможно…
Вдруг, Николай Дормидонтович вздрогнул. Судя по изменившемуся выражению лица его что-то осенило.
— У вас есть какие-то мысли на этот счёт, Николай Дормидонтович? Уж не по поводу «совершенствующих»? — заинтересовался профессор Шерцль.
— Есть и не одна! Но я хотел бы перед этим, перечитать их последнюю книгу.
— Это которая «Древнейшие цивилизации»?
— Да. Именно её!
— Но что же в ней вас так привлекло?
— А вы её читали? — с вызовом откликнулся Николай Дормидонтович.
— Да… Пролистывал. Но ещё не брался читать серьёзно. Оч-чень уж необычный труд.
— А вы прочитайте. И после мы свои впечатления обобщим.
— Но что же вас так насторожило?
— Есть некоторые мысли… И все они вертятся вокруг фразы, которая стоит в конце книги.
— И какая же это?
— «Древние — вернутся!».
— Уж не хотите ли вы сказать, что эти двое…
— Нет. Не двое. Трое!
— «Древние»?!! — удивился Сергей Константинович. И на лице его проявился крайний скептицизм.
После неожиданной встречи в салоне, решили встретиться в какой-нибудь неформальной обстановке. Так, чтобы никто не мешал. Самым подходящим для этой цели оказался ресторан «Палкинъ» на углу Невского и Владимирского проспектов.
Можно было и в «Европу», но этот был ближе к «конспиративной квартире», в которой ныне обретался Григорий, «плетя заговоры», а точнее спешно формируя свою службу безопасности.
Памятуя о том, как было всё в их родном мире, каковы вообще нравы и «обычаи» в среде «предпринимателей» и вообще, надо было озаботиться о прикрытии и Дела, которое они мало-помалу раскручивали, а также и себя, своих друзей, которых они здесь приобрели.
Вообще для Григория, было крайне неприятной неожиданностью, что реальность, в которой он оказался, изрядно не соответствует той лубочной картине, к которой он привык в своём мире и времени. После нескольких неприятных столкновений с окружающей средой и действительностью, он ещё более осторожно стал относиться и к поступкам и к словам, сказанным где-либо.
Приходилось проверять все свои шаги «на вшивость», прежде чем что-то сделать. Всё более и более, в разговорах с братом на людях Григорий стал прибегать к санскриту, убедившись в том, что этот язык тут почти никому не известен.
Но и то, опасаясь, что всё-таки какой-то нойон или знаток языков попадётся-таки в ближайшем радиусе, старались не болтать лишнего.
Заказали отдельную комнату. И явились чуть-чуть загодя.
И когда уже подходили к дверям, к швейцару, внезапно, будто из-под земли выросла давешняя принцесса.
На этот раз у неё было явно хорошее настроение. На лице довольная улыбка, как у кошки, только что «заправившейся» отменным лакомством.
Братья удивились и переглянулись.
— «Точность — вежливость королей». Кажется так у вас тут говорят? — сказала Натин, в ответ на комплименты.
Она решительно подошла к дверям заведения и сверкающий швейцар величественно открыл перед нею дверь.
Вообще, ресторанчик активно косил «под Европу». Распорядитель, видя пришедших, тут же подскочил и заговорил по-французски, приглашая пройти за ним в приготовленное для них помещение. Официанты ходили чуть ли не строем. Один за другим, гуськом. И всё норовили подавая блюдо сказать «вуа ля!».
У Василия глаза на лоб полезли, когда он узрел колонну официантов, несущих для них разнообразную снедь.
— А зачем так много? Мы что, сюда жрать пришли? — спросил он у Григория, больше стараясь уесть принцессу. Ну очень сильно хотелось ему сбить у неё вот это довольное выражение лица. Та и ухом не повела.
— И жрать тоже! — с трёхфунтовым апломбом заявил сибаритствующий Григорий.
Наконец снедь была расставлена, а распорядитель, постоянно кланяясь, желая приятного аппетита, выкатился за дверь и плотно прикрыл её. Григорий ещё прищурился ему вслед, проверяя, действительно ли плотно прикрыта дверь или кто-то таки подслушивает. Однако, против прослушки у них всё-таки (по крайней мере пока) был железный метод — разговор на санскрите. На него, показывая пример, он тут же и перешёл, в свою очередь пожелав всем приятного аппетита.
Слегка утолив голод, оценив великолепное качество блюд, приступили к десерту.
— Как я понимаю, посещение Координационного Центра Миров, вы решили оставить «на потом»? — слегка ехидно начала Натин, намекая, что пора и поговорить за чем пришли.
— Примерно так! — неопределённо отбрехался Григорий. — А вы, разрешите полюбопытствовать, какими судьбАми здесь?
Вот тут лицо Натин приобрело несколько сконфуженное выражение. Слегка помявшись она ответила вполне откровенно.
— Мне показалось, что вы из Закрытого Мира. А раз так, то… — Натин шумно втянула в себя воздух. — Я ринулась вслед за вами. Спасать.