Два дурака на чемодан алмазов

В том мире, всякие «ядерные зимы» и великие катастрофы, с гибелью планеты были более чем гипотетическими. Умозрительными. И часто подвергаемыми сомнению, что вот, мол, всё это чепуха, и человечество, в лице Передовых Наций (читай США и их сателлитов) обязательно выживут.

Тут же, если всё достаточно аккуратно построить, может получиться так, что гипотеза, обретёт силу Доказанного Факта. И уже это, послужит дополнительным тормозом в гонке ядерных вооружений. И, как следствие, ещё одним рычагом влияния на «сильные державы» Запада. Уже изнутри. От народов.

И антиядерное движение тут может получить значительно больший размах и силу. Возможно, что вполне достаточную, чтобы свергать правительства и устанавливать новый, более справедливый строй.

И вот для этого, Василий использовал не только шизы телеканала Рен-ТВ, но и достаточно давнюю брошюру ещё советского историка Александра Горбовского. Он не поленился и выучил некоторые фрагменты из того произведения чуть ли не наизусть. Чтобы после вовремя процитировать.

С цифрами и фактами.

Вполне естественно, что вся эта мура должна была выйти и в печатном виде. Что и было сделано.

Но в первую очередь всё, что будет напечатано, должно быть обкатано на людях.

Что значит обкатано?

Нужно посмотреть как и какие формы подачи информации лучше воспринимаются людьми этого времени. Какие именно стереотипы и представления о мире надо подключать, чтобы на них опереться для лучшего изложения темы. Чтобы тема не просто была усвоена, а усвоена полностью и из неё был сделаны нужные выводы.

А где такая обкатка лучше всего может быть проведена?

На каком-нибудь салоне.

* * *

В тот вечер решили пойти на салон, где по слухам на вечере будет несколько профессоров. Хозяйка салона, мадам лет сорока — сорока пяти, жена какого-то средней руки то ли лавочника, то ли промышленника. Салон уже был братьям известен — уже несколько раз на него хаживали.

Салон был какой-то чопорный. Если там что и предлагали, то чай и немного угощения к нему.

На этот раз братья решили внести свои коррективы и ввалились туда с двумя ящиками шампанского и ещё двумя ящиками разнообразнейшей закуски.

— А чё нам быкам?!! — сказал Григорий. — Чего бы нам не прийти туда уже со всем своим, и повеселить публику. Они ждут веселья и развлечения? Вот и повеселимся!

В этот вечер обалдевшая хозяйка открыла дверь перед некими двумя, лица которых полностью были закрыты возвышающимися выше головы ящиками.

— Это нам?! — удивлённо спросила она.

— И мы, как бесплатное приложение! — прозвучал голос из-за ящиков.

Хозяйка услышав что-то знакомое, решилась заглянуть за них и выяснить кто же это их держит. И с изумлением обнаружила, что это приглашённые давно братья Эсторские.

Мгновенно, вся программа салона полетела к чертям.

Было много шуму, много смеха, песен. «Дон Румата» как всегда тиранил слух непривычной общественности необычными песнями и стихами. Народ вздыхал, вспоминал то того, то другого поэта Питера, которые «к несчастью тут отсутствуют», а Григорий лишь посмеивался. Он был сильно рад тому, что как раз эти и не присутствуют. Дело в том, что он часто приводил стихи двадцатых-тридцатых годов. Могли узнать стиль.

Но чтобы лишних неприятностей не возникало с подозрениями, он русские стихи и песни мешал с английскими и французскими.

Впрочем, довольно быстро, по мере нарастания лёгкого опьянения публики, общее веселье съехало на обычные разговоры и пересказ баек.

Григорий тешил своих слушателей, по преимуществу, правда, слушательниц, завиральными историями «из своих приключений и путешествий». Что характерно, Григорий предпочитал описывать что-либо, а не свои похождения. Например нравы, культуру стран, где он, якобы, побывал. А так как он очень любил в своём мире смотреть телеканал «кинопутешествий», «культуру», «историю» и прочие познавательные, то трепаться он мог не просто долго, а до бесконечности.

Но так как центров притяжения внимания было два, то скоро весь салон поделился как бы надвое. Первая часть — Григорий, вторая часть за Василием.

Возле Василия отиралась публика более интеллектуальная. Потому и дискуссии шли там более приближённые к науке. Но так как Василий специально поддерживал довольно свободное выражение эмоций, многие быстро к этому привыкнув, тоже часто вели себя несколько экспрессивно. Тем не менее, тон у спорщиков был больше шутливо-доброжелательный, нежели агрессивный.

Вот и сейчас, за круглым столом, чинно сидели славные мужи города, остепенённые разными званиями в области наук и неспешно обсуждали очередной «доклад» Василия.

Да-да! Василий как раз начал обкатку на аудитории одной из заготовок по «похолоданию».

— Но это чепуха! Как могло случиться такое «локальное похолодание»? — удивился оппонент с пышными бакенбардами, сидящий напротив Василия.

— Не торопитесь с выводами! — сделав трагическое лицо, возразил Василий. — Всё очень печально. И творцы этого похолодания — люди.

— Но ведь похолодание это глобальное явление. Как мог слабенький человек, устроить такое грандиозное атмосферное явление?