Два босса для меня

Гном встал с пола, невероятно легким, слитным движением, по-прежнему держа меня на руках, и поставил меня ногами на кровать.

Я смущенно подтянула простынь, глядя на него сверху вниз, затем перевела взгляд на Саню, чуть подавшегося вперед и смотрящего на меня серьезно, с мрачным торжеством.

— Знаешь, малыш… — сказал Гном, задумчиво потирая бороду, — пожалуй, это самое правильное решение.

— Ты не пожалеешь о нем, Алиса, — в унисон ему прохрипел Саня.

И я с ужасом поняла, что своими словами дала им карт-бланш на что-то крайне серьезное!

И что наши отношения сейчас переходят на принципиально новый уровень! Какой-то…

И мне бы по этому поводу признаться не помешало бы!

Потому что топлю себя, сильно топлю!

Они полностью открыты сейчас, они ждут от меня того же! Они не думают, что я могу быть кем-то другим, не Алисой! Боже…

Что я наделала-то?

Как мне теперь выкручиваться?

Я выставила руки перед собой, собираясь с силами, с нервами, чтоб признаться, но Саня в этот момент мягко поднялся с кровати и так же мягко потянул меня на себя.

Я не устояла, рухнув ему в руки, торопливо забормотала, чувствуя, что время мое уходит:

— Подождите, подождите… Но мы… Как мы вообще будем? Как вы себе это представляете? И Ксюшка…

Я говорила откровенно не то, что требовалось, но нужное сказать не получалось! Ну вот как тут признаваться, если уже гладят, уже дышат, уже смотрят так, словно сексом занимаются? Не сексом, нет! Любовью! Словно… Любят…

И потому, чисто на инстинктах, пыталась немного оттянуть неизбежное, подготовиться к разговору, к признанию.

— Ксюшка — наша, — спокойно сказал Гном, и тон его был реально непоколебимым, таким, словно никакой проблемы не стояло, вообще, — конечно, тест сделаем, с твоего разрешения, но, поверь, от того, что мы узнаем, кто ее физиологический отец, ничего не поменяется.

— Но… — Саня нес меня в кухню, Гном шел следом, — вы же… Вы же дрались…

— Дурочка, — усмехнулся Гном, обгоняя нас и открывая холодильник. Саня в этот момент аккуратно посадил меня за высокий барный стол, мазнул губами по шее, тяжело вздохнул и двинулся к плите.

Я оторопело наблюдала за их совместными действиями.

Все шло к тому, что мужчины будут готовить. Еще одна новая грань в образе моих боссов…

— Почему дурочка? — пробормотала я, подтягивая покрывало выше на грудь и наблюдая, как Саня ставит на плиту сковороду, а Гном режет помидоры и зелень, — вы сами меня путаете. То деретесь, то в любви признаетесь, то есть готовите…

— Ты пойми, малыш, — ответил, не отрываясь от нарезки овощей, Гном, — мы с Саней… Мы с ним с детства вместе. Еще с детдома. И мы всегда дрались. Ну, натуры такие… Но всегда у нас все было общее. Конечно, он — тот еще скот, и все, что говорил тебе, имеет место быть… Но это временное помутнение. Я же тоже был бы не против тебя себе забрать…

Саня развернулся, сузив глаза, уставился на Гнома.

Тот глянул на него, оскалился хищно:

— Не против… Почему нет? И он не против, сучара… Но, знаешь, в чем загвоздка?

— В чем? — я уже вполне освоилась и даже утащила из-под ножа Гнома черри.

— В том, что и он, и я прекрасно знаем, что в итоге мы бы все опять сошлись в спальне.

Черри встала мне поперек горла, я закашлялась, а затем с трудом выдохнула:

— То есть, предлагая мне замуж, Саня про это знал?

Саня, на которого я в этот момент в упор смотрела, только пожал плечами и усмехнулся.

Гном, глянув на приятеля, отзеркалил его усмешку.

А я прозрела.

И офигела.

— То есть… То есть, все, что говорил Саня… Все, что предлагал… Черт! А если бы я согласилась???

— Я был бы рад, — коротко кивнул Саня, — на самом деле, это было бы решением всех проблем. Ребенок — мой, ты — моя жена… А Гном…

— А Гном бы тебе рожу набил еще до свадьбы, — спокойно продолжил Гном, — а затем трахнул бы твою невесту. И, вполне вероятно, на твоих глазах. А потом ты бы, сто процентов, присоединился.

Они уставились друг на друга постепенно тяжелеющими от злобы взглядами, а я, сглотнув вязкую слюну, потому что, во-первых, это старшно, опять ведь начнут драться, а, во-вторых, очень уж горячо, и я точно ненормальная нимфоманка, раз про это думаю в такой момент, аккуратненько спросила:

— Но вы же понимаете, что это… Э-э-э… Слегка крипово? И даже не слегка? Что это треш, проще говоря?

Мои боссы синхронно моргнули, прекратив поединок взглядами в лучших традициях рестлинга, а затем так же синхронно посмотрели на меня:

— Вот он, минус траха с молодой девочкой, — сказал Гном, — половины слов не понимаешь… Словно на другом языке говорит… Малыш, мы в курсе, да. И мы рады, что ты это осознаешь. Но осознай еще кое-что: ты — не меньше нашего этого хочешь. Не хотела бы, не позволяла бы это все. Просто подумай об этом. И уже смирись. Решение ты приняла, теперь мы, исходя из этого решения, будем выстраивать наши действия.

— Интересно, как… — пробормотала я, воруя еще одну помидорку и пытаясь отрешиться от тяжких мыслей про то, что они запоют, когда узнают про меня всю правду…