"Меня не беспокоит, что однажды я перестану существовать", - сказал Лукас через некоторое время. "Я не переживаю из-за того, что меня не было здесь сто лет назад. Я думаю, что смерть будет очень похожа на это. Через сто лет моя жизнь будет такой же, как и сто лет назад".
Он снова поправил свою хватку или пожал плечами. Невозможно было определить.
"Я скажу тебе, что действительно длится вечно". Он повернул голову, чтобы убедиться, что она слышит, и Джульетта приготовилась услышать что-нибудь банальное вроде "любовь" или что-нибудь несмешное вроде " твои запеканки".
"Что длится вечно?" - спросила она, не сомневаясь, что пожалеет об этом, но чувствуя, что он ждал ее вопроса.
"Наши решения", - сказал он.
"Мы можем остановиться на минутку?" - спросила Джульетта. спросила Джульетта. В том месте, где ремешок терся о ее шею, был ожог. Она опустила свой конец на ступеньку, и Лукас придержал свою половину, чтобы выровнять багажник. Она проверила узел и подошла к нему, чтобы поменять плечи. "Прости - "наши решения"?" Она потеряла мысль.
Лукас повернулся к ней лицом. "Да. Наши действия, понимаешь? Они остаются навсегда. Что бы мы ни сделали, это всегда будет то, что мы сделали. Их не вернуть назад".
Это был не тот ответ, которого она ожидала. В его голосе звучала грусть, а коробка лежала у него на колене, и Джульетту тронула простота его ответа. Что-то в нем отозвалось, но она не была уверена, что именно. " Скажи мне больше", - сказала она. Она обвязала ремень вокруг другого плеча и приготовилась поднять его снова. Лукас держался за поручень одной рукой и, казалось, был доволен тем, что еще мгновение простоял так.
"Я имею в виду, что земной шар вращается вокруг солнца, верно?"
"По твоим словам". Она засмеялась.
"Ну, так и есть. Наследие и человек из Хранилища-1 подтверждают это".
Джульетта насмехалась, как будто ни тому, ни другому нельзя было доверять. Лукас проигнорировал ее и продолжил.
"Это значит, что мы не существуем в одном месте. Вместо этого все, что мы делаем, остается... как след, большое кольцо решений. Каждое наше действие..."
"И ошибка".
Он кивнул и промокнул лоб рукавом. "И каждая ошибка. Но и каждый наш хороший поступок. Они бессмертны, каждое наше ощущение. Даже если никто их не увидит и не вспомнит, это не имеет значения. Этот след