Душелов. Том 4

— Короче говоря, он считает, что в сражении все средства хороши. А главный враг в этом сражении — это, конечно же, я. А посему, стоит мне попытаться скрыться от него в диких землях, как он начнёт выманивать меня с помощью дорогих мне людей… верно?

— Угу…

— И почему ты мне это рассказываешь?

— Потому что ты и люди вокруг тебя не заслуживают этого.

— Ты так считаешь, даже после учинённого мной тогда?

— Да, ведь наверняка ты был не в силах остановить происходящее.

— Вот как? А почему тогда просто не поможешь мне разобраться с Луисом?

— Ты это серьёзно? — спросил он, посмотрев на меня. — Каким бы человеком Луис не был, он всё равно мне как член семьи. Тем более я не считаю, что Луис неправ в целом — люди действительно слабы против одержимых, демонов и даже людей с Дарами. Поэтому, если мы будем стараться ещё не запачкать руки, то это точно ни к чему не приведёт.

— Добросердечность — удел сильных мира сего, значит?..

— Не знаю. Знаю лишь, что без Луиса, его способностей и методов — никто бы из седьмого отряда ничего бы толком не достиг, скорее всего вместо этого сломавшись ещё давным-давно. Поэтому он всем нам нужен. И поэтому единственный способ, чтобы обе стороны остались живы и никому не навредили, — это твоё отправление в дикие земли. Я много об это размышлял и в итоге пришёл к этому. Что только так пострадавших в этом конфликте больше не будет.

— Понятно. Вполне разумный вывод.

— Значит?..

— Нет, — отмахнулся я. — Я остаюсь.

— Но почему?..

— Потому что я не могу всё вот так бросить и сбежать.

— Даже если на кону не только твоя жизнь, но и жизни твоих близких?..

Немного замявшись, я ответил:

— Да.

— Понятно… печально это слышать, но видимо у тебя есть причина для этого. И надеюсь, сейчас в тебе это говорит не глупая гордость, или что-то вроде того?

— Нет. У меня есть причина.

И ей является как раз таки не желание бросать всё. Может, мы все и сможем выбраться за барьер, на дикие земли, но сможем ли мы там выжить? А если и сможем, то будет ли это той жизнью, которую себе хотели все, кому придётся пойти за мной? Я сомневаюсь. Поэтому совершенно неважно, желаю ли бежать или же нет, — я в любом случае так не поступлю, потому что у меня есть причина остаться и рисковать, сражаясь.

— Ты, наверное, на другой результат этой беседы рассчитывал? — спросил я.

— Нет, — помотал он головой. — Этого я, к сожалению, и ожидал. Было бы хорошо, закончись всё иначе, но все мы прекрасно понимаем, что это в конечном счёте неизбежно. Всё в итоге закончиться тем, что одна сторона победит, продолжит дальше жить и двигаться к своей цели, а вторая сторона проиграет, умрёт и неизбежно падёт на самую пучину…

— Пожалуй.

После этого он поднялся и посмотрев на меня, сказал:

— Когда мы встретимся в следующий раз — мы наверняка будем уже врагами, — и увидев мой кивок, продолжил: — Но даже несмотря на это, я бы хотел тебя кое о чём попросить.

— О чём?

— Вряд ли Луис проиграет. Но если такое всё-таки каким-то образом произойдёт, то… пообещай, что более никогда не навредишь невинным людям.

— К сожалению, я не…

— Пообещай. Пожалуйста, — смотря мне в глаза, уверенно произнёс он.

Вздохнув, смотря ему в глаза, я произнёс:

— Обещаю.

— И пообещай, что в любом случае не тронешь замкома.

— Что?.. — удивился я.

— Может, это так и не выглядит, но именно она — самый чистый человек среди всех в седьмом отряде. Неправильно будет, если такой человек погибнет… мне даже одна мысль об этом противна…

— Ясно. Хорошо, я обещаю.

— Спасибо, — кивнул он. — А ты… не хочешь ничего у меня попросить взамен? В случае, если ты проиграешь.

— Нет. Ведь я не проиграю.

— Ха… — усмехнулся он, неверно поняв мои слова. — А сказал ведь, что это не гордость в тебе говорит… Ладно, в таком случае бывай, — и проговорив это, развернулся и махнув на прощание рукой, начал отдаляться, оставляя меня одного.

Это действительно никакая не гордость. Это самая обычная безысходность…

Глава 29

Вот и наступил этот важный день.

А я, на удивление, при этом совершенно не волнуюсь, словно это самый обычный, будничный день.

Даже не представляю, уж в чём тут конкретно дело — то ли в произошедших у меня неестественных ментальных изменениях… то ли в том, что мы готовились к этому моменту столько времени, из-за чего я чуть ли не наизусть в итоге выучил, что, когда и как мне делать, то ли… вообще дело в том, что я столь погряз в бесконечных проблемах за последнее время, что подобное не вызывает у меня и толики страха.

Зато, как ни странно, этого нельзя сказать об остальных: даже Элизабет была на взводе с самого утра, а уж об остальных и говорить нечего. Однако, по-моему, это пошло лишь на пользу — видя, что и другие волнуются, они все понемногу успокаивались, заодно немного подбадривая и помогая друг другу.

Правда, это же было излишне, ведь всем было очевидно, что, по крайней мере в этот раз, со мной поедет лишь одна из них…

— Может быть, наконец обсудим этот вопрос? — спросила Элизабет, когда мы остались наедине, закончив при этом решать рабочий момент.

— Пожалуй, пора. Ты ведь о том, кто будет моей сопровождающей?..