Душегубы

Затем сами собой стали закрываться глаза. Захотелось спать. Валерка услышал, как зевнул Ваня на своем ложементе. До этого можно было повернуть глаза в ту сторону, посмотреть, как там корешок себя чувствует, а теперь — шиш! Глаза не поворачивались, да и вообще веки сомкнулись так, что разлепить их никак не удавалось. Будто их заклеили. Потом Валеркино сознание отметило, что слух постепенно слабеет. Все это жужжание компьютеров и приборов словно бы удалялось куда-то. Кожа уже не чувствовала движения воздуха, совершенно не ощущалась боль в том месте, куда был сделан укол, не чуялась щекотка от налепленных на тело датчиков. Да и вообще, организм все меньше отдавал себе отчет в том, где он находится и что с ним происходит. Была какая-то секунда, когда мозг подал сигнал тревоги, который прозвучал внутри Валерки как некий крик души: «Помираю, что ли?»

Впрочем, в это время он еще смог расслышать далекий, словно из дальнего космоса долетевший голос Зинаиды:

— Все нормально, реакции плановые…

— У меня тоже все без неожиданностей, — отозвалась Леопольдовна. — Переход по графику. Никаких заметных отклонений от режима.

От этих слов, проникших в угасающее сознание, Валерка как-то сразу успокоился и плавно, тихо, неощутимо погрузился в безмолвие и темноту…

ГЕНЕРАЛ ПРОКУДИН

— Вот он, гад! Ишь, припустил! Ниже, Федор! Сейчас достанем!

С вертолета, кружившего над просторной заснеженной поляной на высоте около ста метров, волк, скачками несшийся к спасительному лесу, казался не больше мышонка. Первая очередь из автомата взбила снежную пыль чуть впереди…

— Большое упреждение взял, Ильич! Это ж не мотоцикл! На один корпус, не больше!

От второй очереди волк подскочил, крутнулся в воздухе, за бился на снегу.

— Вот видишь! Самое оно! Федя, давай вниз, оприходуем…

Вертолет завихрил снег на поляне, на треть колеса ушел в наст. Волк лежал на исчирканном пулями снегу метрах в тридцати от места посадки. Он уже не дергался, и пятно крови, проплавившее ямку поблизости от головы зверя, не курилось партком и не ширилось.

Первым на снег выскочил плотный мужичок в камуфляжной куртке с поднятым воротником и летном шлеме, с автоматом в руке.

— Осторожнее! — перекрикивая вертолетный гул, крикнул он в кабину. Подождите, пока я проверю. А то еще тяпнет перед смертью.

Он неторопливо подошел к лежащему зверю, держа автомат на изготовку, несколько раз пнул волка ногой, потом призывно махнул рукой.

Из вертолета выбрались еще трое. Один в кожаной летной куртке и унтах, в теплом шлеме на меху, второй в черной дубленке и меховой шапке, в желтых валенках с калошами, третий, самый крупный по размерам, в армейской офицерской ушанке, камуфляжной куртке и брюках, в утепленных горных ботинках. Пошли к добыче, повесив автоматы стволами вниз.

— Вот так, Андрей Ильич, — сказал крупный, обращаясь к обладателю черной дубленки, — а ты говорил, что у нас волка с вертолета не возьмешь. С тебя бутылка! А то шкуру не отдам.

— Бутылку я привез, — улыбнулся Рындин, ежась от ветра, нагоняемого лопастями вертолета, — и не одну. Так что не беспокойтесь, товарищ генерал-майор.

— Слышал, военком? — пробасил тот, кого назвали генералом, обращаясь к владельцу летной куртки и унтов. — Стало быть, сообщай в свою контору, что будешь только завтра. Банька у нас знатная. С такого морозца самое оно подогреться.

Подошли к мертвому волку, около которого стоял тот, что командир вертолетной эскадрильи.

— Готов… — сказал Рындин с некоторой неуверенностью в голосе.

— Готов, готов! — убежденно пробасил генерал, поддевая носком ботинка оскаленную волчью морду. — Вот зубищи, мать его так! Сантиметров пять клыки!

— Перегнул, Максим Данилын, — сказал Рындин, — это ж не кабан все-таки! Не больше трех, по-моему.

— Схватит такими за горло — мало не покажется. И трех сантиметров хватит. Взяли!

Волка подняли вчетвером, каждый за свою лапу, и потащили к вертолету. Забросили в заднюю часть салона, на холодок. Бортмеханик втянул лесенку, закрыл дверь, ротор прибавил обороты, «Ми-8» снялся с поляны.

Через четверть часа он уже приземлялся на вертолетной площадке дивизии, которой командовал генерал-майор Максим Данилович Прокудин.

К вертолету подкатили почти одновременно «волга» Рындина и «уазик» генерала. Чуть подзадержавшись, прибыл второй «уазик» — военкома Сорокина.

— Саша, — распорядился Прокудин, обращаясь к командиру эскадрильи, — ты там со шкурой не затягивай. Чтоб была в лучшем виде!

— Все будет нормально, товарищ генерал-майор! У нас шкурник штатный, сами знаете…

— Ладно, поверю. Ну что, товарищи полковники, по машинам?