Душа терний (ЛП)

Взрыв рокочущего хохота в ответ поразил меня. Дерево довольно завибрировало.

— Если бы ты знал, как сильно ты ошибаешься, питомец.

— Что это значит? — выдыхаю я. Не уверен, что с этим существом вообще стоило вести разговоры. Видение могло быть ложным. Слова могли быть уловкой. Но я ничего не могу с собой поделать. Моя израненная душа отчаянно нуждается в ответах.

— Смерть Кейлин действительно помешает снять проклятие. Это так. Но, — ветки сжимают меня так сильно, что я не могу дышать, — есть разница между смертью тела и смертью души.

Ветки ослабляют охватку, и воздух возвращается в мои лёгкие.

— Если она сдастся и решит умереть, сначала погибнет её душа. И моему истинному не составит труда поддерживать жизнь в её теле достаточно долго, чтобы его магия воскресила её. Есть два пути достижения наших целей. Один из них заключается в том, чтобы дать Кейлин мотивацию сделать всё, что мы скажешь. Для этого нужен ты, мой питомец. Она влюблена в тебя. Каким бы жалким ты ни был. Она не раз доказывала, что готова пойти на всё ради тебя. Но это лишь запасной вариант. У меня есть план попроще.

Вселяющая Ужас скользит вокруг меня, её голос отражается эхом. Она всё ещё показывает мне видение с Кейлин, лежащей в гряди, и призраком, парящим на дней.

— Мы сломим её дух, — шепчет Вселяющая Ужас мне в ухо. — Мы уже близки к этому.

Нет.

— Мы расчленим её душу кусочек за кусочком, пока она окончательно не сдастся. Её душа уже совсем тусклая, и когда она умрёт, а это случится совсем скоро, твоя суженая больше не сможет управлять своей магией. Мой истинный восстановит свой власть над ней, и тогда у него будет всё, что нужно.

Кровь стынет в моих венах.

— Потому что в ней его магия.

Чёрт.

Теперь я понимаю, почему они сдерживались, выжидая. Почему призраки шпионили, но не нападали. Почему мантикора посмотрел прямо на нас, но развернулся и ушёл, лишь бросив пару зловещих фраз.

Они ждут, что Кейлин сдастся. Умрёт душой.

Вот что происходило с ней всё это время. Вот почему она так истощена, а её магия так неустойчива. Я был прав: я теряю её. И волк был прав — магия Несущего Ночь обеспечит им успех. Они убивают её изнутри.

— Да, — шепчет Вселяющая Ужас. — Он сможет использовать её, только если она сама себя разрушит. И сейчас она очень близка к этому. А мы просто наслаждаемся шоу…

— Нет, — отчаяние разрывает мою грудную клетку, рвётся из моего тёмного плена, ищет мою истинную. Найти. Защитить.

Я умоляю, даже зная, что это бесполезно.

Ярость разгорается внутри меня, настолько горячая, что я едва могу её вынести. Белое пламя вырывается из моей груди, совершенное неподвластное мне, и дерево-тюрьма выпускает меня, корчась от боли. Его шипение разносится эхом, но я уже пробираюсь вперёд.

Белый свет, мерцающий в моей груди, разгоняет тьму.

Мои ботинки проваливаются в грязь, пока я пытаюсь бежать по земле, покрытой пеплом и кровью давно мёртвых неизвестных фейри.

Она всего в метре от меня, светлые волосы раскинулись, лицо белее снега. Я падаю на колени рядом с ней и крепко сжимаю её плечи.

— Ай, — бормочет она, её лицо искорёжено болью. — Рев?

От облегчения из меня вырывается отчаянный вопль и, не думая, я прижимаюсь губами к её, потому что мне нужно чувствовать её, быть рядом, как можно ближе.

И следом в неё втекает моя магия, проходя через всё тело в поисках источников боли. Чтобы помочь. Исправить. Исцелить.

Её спина выгибается, она стонет мне в губы, и это уже куда более приятный звук, чем было до этого.

— Рев, — повторяет она.

Я отстраняюсь, моя магия вместе со мной, и всматриваюсь в её чёрные глаза.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Что с тобой случилось? Он сказал, что ты ушёл… что ты…

— Я… Меня схватила мантикора. Я был в плену.

Её лицо искажает мука. Агония в каждой черте.

— Но всё уже в порядке, — шепчу я. — Я здесь.

Провожу пальцами по её щеке. Призрак шипит:

— Ты был у неё в плену? Тогда как же ты оказался здесь?

Я сужаю глаза, глядя на призрака.

— Она бы не отпустила тебя просто так, — он нервно летает туда-сюда, едва касаясь земли. — Это бессмыслица какая-то.

— Я использовал магию, чтобы вырваться из пут, и…

— Глупец. Твоя магия сильна против призраков, но так же бесполезна против неё, как и любая другая. Она отпустила тебя только потому, что сама захотела.

Я часто моргаю: перед глазами то тьма, то Кейлин. Ветви сдавливают мою грудь, прижимая к стволу. Не могу дышать.

— Кейлин, — я сосредотачиваюсь на красавице-фейри в моих руках. Фейри, которая близка к тому, чтобы потерять жизнь и душу. И я бы винил в этом себя. Я сделал недостаточно. Я мог постараться лучше, дать ей надежду, дать причину жить.

Если она сдастся сейчас, он захватит её. Он победит.

— Кейлин, — шепчу я, в моих глазах слёзы. Я наклоняюсь и нежно касаюсь её губ своими, перед тем как Вселяющая Ужас забирает меня обратно в свои когти.

Кейлин

Пепел падает с неба, мягко опускаясь на мои руки, испачканные кровью и грязью. Мои веки трепещут, пока я смотрю, как он прилипает к коже.

— Рев? — стону я, неуклюже перекатываясь на живот и приподнимаясь на ладонях и коленях.