Душа моя – Крым

Потом колонна двинулась дальше. Люди сидели на полу бортовой машины в грязи и в воде, многие остались босыми. Вдоль дороги зеленел густой и непролазный лес, но никто не смотрел по сторонам. От усталости и холода собрав волю в кулак, замученные долгой дорогой переселенцы держались стойко, смиренно принимая испытания, выпавшие на их долю. Наконец они прибыли в назначенный пункт. Их выгрузили на поляне посреди леса. После долгой и мучительной дороги с машин сходили еле живые люди. Кто держался друг за друга, кто не мог самостоятельно спрыгнуть с кузова. У стариков подкашивались колени. Дети не плакали. Казалось, они быстрее всех смирились со случившимся и, прижимаясь к матерям, со страхом разглядывали местность. Оставшиеся без родителей дети, прятались за спины взрослых в надежде, что они защитят их от солдат с автоматами. Усталые женщины напряглись в ожидании неизвестности. Раздалась команда: «Строиться!» Прошла перекличка. Взрослым приказали рубить лес для построек бараков. Раздали пилы, топоры. Но у Айше вдруг потемнело в глазах, и она упала без сознания. Оказалось: у неё жар. Это было воспаление лёгких…

Глава 12

В изгнании

Ты слышишь стон, земля?!

То стон из-под оков.

У озера беды не видно берегов.

Путь к родине моей метелью замело,

За что изгнали нас из рая твоего?

Так началась новая жизнь Айше в изгнании, вдали от родины, без родных и близких. Тяжёлая, смертоносная болезнь с распростёртыми объятиями первой встретила её в чужом краю. Девушка долго находилась в бреду от высокой температуры. Врач решил, что она не жилец и уже не подходил к ней. На десятый день начался кризис: это день, когда болезнь встаёт между жизнью и смертью. Организм вступает с ней в неравную схватку, и если жизнь победит, то смерть отступит. Айше то ли в бреду, то ли наяву вдруг увидела маму… Это была не тез-ана, это была её родная мама с фотографии, которую она видела с раннего детства. Молодая и красивая. Золотые украшения сверкали, а лицо обрамляло сияние.

– Ана (мама)! – крикнула Айше: – мне плохо, я хочу к тебе, – со стоном произнесла она и протянула к ней свои измождённые руки.

Эмине взяла их, и сильная боль пронзила девушку с головы до ног. Что-то синее и яркое вышло из её ослабевшего тела и ушло вместе с матерью. В дверях мама Айше оглянулась и, улыбнувшись, сказала: «Не сейчас, балам (детка), не сейчас…», – и … исчезла.

Айше пришла в себя и почувствовала прилив сил, но, вспомнив сон или видение, вдруг поняла, что это мама забрала болезнь с собой. Да, она рядом и всегда была с ней рядом!!! Потом ещё долгое время девушка находилась под впечатлением и была счастлива, что видела маму во сне.

Вскоре Айше могла уже есть и самостоятельно ходить. Выйдя из лазарета, она заметила, как быстро появились вокруг бараки. За месяц её болезни построен целый посёлок.

Все ссыльные трудились в Городецком леспромхозе Горьковской области. С раннего утра они уходили на лесосеку пешком, где ежедневно валили лес и сплавляли его по реке.

После продолжительной болезни девушка выглядела, как выпавший из гнезда неоперившийся птенец. На неё было тяжко смотреть, не то что отправлять на лесоповал, где её могли не заметить среди деревьев из-за маленького роста и худобы. Комендант посёлка Николай Иванович, недолго думая, определил её статистом. Айше стала фиксировать объём выполненных работ, кубометры древесины и вести прочий учёт. Принимала телефонные звонки, получала сообщения и указания.

Спецпоселенцы могли свободно передвигаться по посёлку и даже выходить за его пределы, но удаление дальше трёх километров расценивалось как побег, за который можно получить срок тюремного заключения. Покидать границы дозволенного можно было только при наличии особого разрешения коменданта. Ссыльным полагались довольствие и хлебные пайки, которых они лишались за малейшую провинность.

В редкие свободные минуты в сухую погоду Айше бродила по лесу. В отличие от лесов Крыма лес средней полосы России намного гуще, а деревья настолько высокие и ветвистые, что местами не пропускали солнечные лучи. Деревья-исполины и кусты росли так часто и близко друг к другу, что приходилось пробираться сквозь них, царапая руки и ноги. Повсюду лежал валежник, который закрывал тропы и преграждал путь.

Стояло лето 1944 года…