не думаю, что перестану ею быть,даже когда десяток сединок даст побегив виске моем, укрепится и расползетсясеребристый грибом по всему черепу,даже когда кожа у меня на руках рыхло,как плед, повиснет у меня на костяшках,даже когда я узнаю все, что можно знатьо разбитом сердце или зависти, или о смертностимоих родителей, я думаю, даже тогда я захочузваться девчонкой, из какого бы рта нидонеслось это или что б ни имели в виду,девчонка, вьющийся дымок после шутихиплещется во тьму, девчонка, сладкая ложка кристаллов сахарана донышке моего кофе, девчонка, полный ротвзбитых сливок на дне рожденья, скажи, девчонка,я думаю, что никогда не умру, никогда не брошу бежатьпод газонными поливалками или вылезать через окно,я никогда не пройду мимо банки с бесплатными леденцами,никогда не перестану срывать заусенцы зубами,я славная девчонка, мерзкая девчонка, девчонка мечты, печальная,соседская девчонка, что загорает на дорожкея хочу быть ими всеми сразу, хочу я бытьвсеми девчонками, кого любила,гадкими, робкими, громкими, моими девчонками,все мы злимся у себя на верандах,табак из самокруток прилип нам к нижней губетела наши – единственное, чему хозяйки мы,не оставим нашим деткам ничего, когда умреммы и тогда все же останемся девчонками, хорошенькими,все еще будем любимы, еще мягки на ощупь,губы розовы, нос напудрен в гробу,десяток рыдающих мужчин в жестких костюмах,да, даже тогда мы девчонки,особенно тогда девчонки мыбезмолвные и мертвые и тихие —душа любой компании.