Душа Императора

Именно Андреса, к тому времени уже отучившегося и вернувшегося в Маинокию, и нашел для своего дела Сархат. Стоило бы остановиться подробнее на личности Андреса, чтобы понять, чем же он руководствовался в поступках. Понять это с первого взгляда очень сложно. Будучи безмерно, божественно одаренным ребенком, Андрес начисто был лишен детства и свободны. К одиннадцати годам он устал как проживший жизнь старик, так много неконтролируемой информации и событий прошло через него. Обучение немного выправило ситуацию, но, вернувшись в родную страну, его закрутило еще сильнее. Сархат стал спасением девятнадцатилетнего юноши, успевшего прожить к тому времени тысячи жизней и лет. Не сильно ошибусь, хотя теперь это уже не важно, если предположу, что Андрес устал жить.

Он бежал с Сархатом, выкрал для него меч из тумана и воспользовался силой Сархата, чтобы разрезать пространство… Старому магу, даже, ничего не пришлось делать самостоятельно, хотя вряд ли он действительно мог тогда осознавать, что мальчик является не просто видоком, но и сильнейшим псиоником. Андрес хотел бежать сам с помощью украденного артефакта. О том, зачем Сархату нужна дверь из его родного мира Андрес, конечно же, знал. Но бежать самому для него было важнее всего на свете.

Дальше история закрутилась с необыкновенной скоростью. Как именно Сархат заманил брата в Баэндар и убил его не секрет и в принципе не так это и важно. Занятый поддержанием устойчивости и укреплением экономики Объединенных земель, Император не шлифовал свой магический талант. Сархат же, наоборот, развивался и развивался, становясь все могущественнее и могущественнее. Все произошло там, в Баэндаре.

Император был убит родным братом. А потом произошло то, что Сархат предвидеть не мог. Вышвырнув брата в новый мир, маг попросил закрыть образовавшуюся дверь.

Андрес же мешкал, желая покинуть мир, но не решаясь сделать последний шаг.

Возможно, между ними возник конфликт или схватка, этого никто уже не расскажет.

Возможно же, что из образовавшейся двери на юношу полился информационный поток, который изменил его решение… (Тальцус смеялся, говоря, что увидев наш мир в наших мыслях и воспоминаниях, он бы тоже передумал сбегать из родного.) А возможно, парень просто осознал, соучастником какого преступления он стал. Мало кто мог бы сказать, какой капли не хватало для того, чтобы изрядно раскаченная психика, наконец, сломалась.

Андрес не был убийцей, поэтому он разобрал Сархата на информационные составляющие и собрал его в том самом городке контрабандистов, в котором мы его, еще не совсем пришедшего в себя, и имели честь обнаружить. При схватке мага и псионика победителем всегда выйдет псионик — это аксиома. Вот на этом моменте и стоило бы задуматься о причинах, руководивших последующими действиями псионика.

О чем он думал, никто не знает. Возможно не хотел ценнейшему человеку его мира участи, какая могла ждать его в чужом мире… А, возможно, просто пожелал исправить ошибку. Душа Императора не минуты не оставаясь неприкаянной — Тальцус смеялся — и тогда он, будто загреб ладонью воду. «Так я это себе представляю» — пояснял наш гость, продолжая. Будучи неописуемо сильным псиоником, Андрес, тем не менее не мог уметь наверняка то, что он сделал. В нашем мире, кроме души Императора, оказались мы все. Сколько сил отняло это у парня нам знать не дано.

Но то, что он понял, кого переместил в наш мир, мы можем судить по тому, как распределил он «подарки». Свой дар видока он отдал отцу ребенка. Способностями псионика (конечно же он не мог отдать дар целиком. Даже для него уже содеянное было подобно деянию бога) он наделил мать, рассчитывая на то… Тальцус вздохнул и не стал продолжать, отпивая глоток воды. Потом Андрес, скорее всего уже не видящий меч в своих руках, отдал его тому старому видоку на хранение, завещав беречь либо до его возвращения, либо до возвращения Императора. Мальчишку нашли тем же вечером недалеко от порта. Покончил ли он с собой или был убит Сархатом или еще кем, мы уже, скорее всего, не узнаем…

Мы слушали историю, рассказываемую Тальцусом, будто интереснейшую сказку. И лишь где-то на подсознательному уровне каждый из нас понимал, что история эта реальна и завершилась чуть больше месяца назад. Даже не так: история эта продолжалась и сейчас, а мы были в самом ее центре.

Катя плакала. В душе, наверное, плакали мы все. Марго, отвернувшись в угол, тяжело хмурилась. В эти моменты Тальцус дал мне понять, что Марго решила назвать сына Андресом. Здесь не сдержался и я. Осторожно поднялся и выбрался на палубу.

Представить, что я потеряю их, было больнее, чем просто умереть.

Я стоял на палубе, подставляя лицо ледяному ветру, и он сдувал слезы в море. Я молился об одном, чтобы люди этого мира не отпустили Марго домой…

А там, уж, я как-нибудь сам…

Вернувшись обратно, я понял, что почти все разбрелись на покой. В каюте сидели лишь Тальцус и Марго. Стало свежее.

— Ты спать-то будешь? — Спросил я у псионика и этот замечательный мужик снова рассмеялся.

— А кто же вас защищать будет? Я не умею во сне ставить щиты.