Дурная примета

 Давит на меня почти ежедневно. Я сопротивляюсь, как могу, но, кажется, сил на это остается все меньше и меньше.

 Антон тянет меня в свою семью, к тете Вале и дяде Саше, которые знают меня с рождения. Тянет, бессовестно пользуясь моей беспомощностью и невменяемым состоянием.

- Третий месяц?.. Тебе рожать скоро, надо определяться, на кого ты мелкую записывать будешь.

- Сейчас не до этого, Антон, маме совсем плохо…

- А потом тем более не до этого будет, похороны, роды…

Я поднимаюсь и в потемках начинаю искать свои тапки. Антон молча за этим наблюдает, а затем, раздраженно выдохнув, опускается на корточки, чтобы помочь мне их надеть.

- Готовь документы, на следующей неделе пойдем.

Но на следующей неделе не получается, потому что умирает моя мама. Она уходит тихо, во сне, после очередного укола. А я обнаруживаю это только утром, крепко проспавшая ночь без маминых стонов.

Следующие дни до похорон в моей памяти почти не откладываются. Кажется, что я все время или спала, или плакала.

Всю организацию, а также значительную часть расходов Антон и его родители берут на себя. У меня денег почти нет. Все они ушли на лекарства и на погашение кредита, который мне пришлось взять на покупку тех же лекарств.

Похороны я тоже помню смутно. Они остались в памяти смазанным пятном. Находясь в прострации, я даже не сообщила о смерти мамы Мире. Она бы приехала поддержать…

В промежутке между похоронами и поминками на девятый день мы с Антоном узакониваем наши отношения.

Тот день я немного помню. Апрель, лужи, грязь по обочинам дорог и мы, держащиеся за руки.

На Антоне темные джинсы и черный пиджак, на мне – синий сарафан ниже колена, единственная вещь, в которую помещался мой огромный живот.

- Ну, че, Зубова, поздравляю! – улыбаясь, негромко говорит он, надевая на мой палец тоненькое колечко.

Я тоже улыбаюсь. Но не от счастья, а потому, что сейчас это уместно.

Стоящим позади нас родителям Антона будет приятно.

- Первую брачную ночь перенесем немного, - шепчет на ухо, - не против?

Об этой стороне нашей семейной жизни до этого я не думала, но напоминание Антона заставляет неприятно поежиться. Хорошо, что роды скоро, после них ведь нельзя?..

- Не против, - а также не против того, что первую брачную ночь он проводит со своими друзьями.

* * *

- Воздержаться от половой жизни полтора месяца, - говорит  врач, протягивая мне выписку из роддома.

- Хорошо.

- Придете на прием по месту жительства и сделаете УЗИ.

Наша с Майклом дочь появляется на свет в середине апреля, на следующий день после поминок мамы.

Крепкая и здоровая девочка со светлыми, как у отца волосами и моими карими глазами.

Оля.

Зубова Ольга Антоновна.

Называю ее в честь моей мамы.

* * *

2 года спустя.

Хлопок входной двери застает врасплох. Подняв голову с подушки, прислушиваюсь к шороху в прихожей.

Шаркающие по линолеуму шаги немного успокаивают.

Свекровь пришла.

Убедившись, что Оля крепко спит, поправляю на ней одеяло и, стараясь, чтобы диван не заскрипел, осторожно встаю.

- Ян, спишь?

- Сейчас выйду…

Быстро накидываю на себя махровый розовый халат, ныряю ногами в тапки и, еще раз оглянувшись на дочь, выскальзываю из комнаты.

- Так и не явился? – недовольно поджав губы, спрашивает тетя Валя.

- Пока нет.

- Загулял, зараза…

Антона нет уже третьи сутки. Звонки сбрасывает, на сообщения не отвечает. Но никто из нас, включая его мать, не волнуется, потому что его местонахождение не секрет.

Снова у любовницы своей. Ирки Кутузовой.

- Придет, отец ему голову открутит…

Уж лучше бы не приходил. Три дня как человек живу. Без ругани и скандалов. Оля спокойно спит без него, не просыпается ночами от его ора.

- Чай будете?..

- Не хочу… - прослеживает глазами за тем, как я поправляю волосы, и снова хмурится, - опять, что ли, руками махал?

Черт… Заметила, все-таки новые синяки на предплечье. Есть у Антона привычка такая - за руки меня дергать, от того приходится одежду носить только с длинными рукавами.

- Махал, - подтверждаю я спокойным тоном, - еще раз тронет, подам на развод.

- А жить на что будешь? Думаешь, он согласится платить алименты чужому ребенку?

- Скоро очередь в садик подойдет. Я выйду на работу.

- Так он и разрешил… - усмехается свекровь, - я бы на твоем месте забеременела, глядишь он бы и успокоился…

Забеременеть от Зубова?! И навсегда привязать себя к нему?!

Только через мой труп.

Господи, знала бы тетя Валя, как я жалею, как ругаю себя, что согласилась тогда выйти за ее сына! Сколько раз пыталась я расстаться с ним, сколько раз выгоняла из своей квартиры…

Все без толку.

С молчаливой поддержки родителей Антон планомерно превращал мою жизнь в ад.

Первая крупная ссора случилась после того, как его коллеги – мужчины увидели нас гуляющими с полугодовалой Олькой на улице. А на следующий день начали шутить на работе, что его дочь, очевидно, на соседа похожа.

Отшутиться Антону ума не хватило. Вместо этого, вернувшись вечером домой, он сорвался на мне. Тогда на моем теле и появились первые синяки.

Дальше хуже.