Дурь как Мана. Путь Наркомана

Карета скорой помощи въехала на территорию особняка Родзинских. Вживую он был почти такой же, как и на фотографиях, подогнанных Олькой, но на фотках он терял свой лоск богатого житья. Трехэтажный особняк во всю свою кирпичную глотку орал, что здесь живут мажоры, которые ещё и гордятся своей родословной. К-к-комбо ebuchei претенциозности.

Меня, однако, повели не в особняк, а к двухэтажному гостевому дому. Мы прошли мимо черных джипов, тонированных бэшек и длинных мерсов. Интересно, бандосы в нашем городе вообще знают о существовании других цветов и других марок машин? Например, моя Корыточка. Сто очков даст любому здешнему ведру с гайками в плане стиля и надежности.

В некотором отдалении от гостевого дома расположились несколько сараев, у входа в которые тусовались два шкафа.

– Мой брат внутри? – поинтересовался я у Актива, когда мы подошли к двери гостевого дома. – Или в сараях?

– Его приведут.

Меня завели внутрь, где уже был включен свет в дорогих безвкусных люстрах. Коридора не было как такового, а пространство от двери сразу разделялось на кухню и просторный зал. В конце зала устроилась лестница, ведущая на второй этаж – к спальням.

В зале, помимо прочей мебели в лице шкафов, диванов и кресел, стояло три прочных на вид стула. На один из них меня усадили люди Валова.

– Жди, – сказал Актив.

Я демонстративно поднёс руку с отсутствующими часами к глазам и сказал:

– Давайте реще, у меня ещё дела.

Пока я хорохорился, в голове стучали молоточками только пять слов: «Саня», «Кира», «Спасти», «Валов», «Убить». И первые три заставляли меня тревожиться. Но последние два заставляли меня дерзить.

Я оглядывал присутствующих и подсчитывал соперников. Со мной в гостевой домик зашли молодые бычки и Актив с Пассивом. У ворот сарая стоят ещё двое. Ещё двое-трое минимум должны всегда быть с Валовым, и у Родзинского наверняка есть своя охрана. Мда, многовато человек для меня без моей Дури.

Но что мы говорим богу Смерти? Правильно – отдохни, дружок. Успеешь забрать своё.

Пассив вышел из дома, а вернувшись, приблизился ко мне.

– Встань, – сказал он.

– Нахуя?

– Обыскать тебя нужно. Приказ шефа.

– Бля, священные два слова «Приказ шефа», – ворчал я, поднимаясь и расставляя руки в стороны.

Пассив провел по моим рукам, по бокам, прошелся по поясу, хлопнул по карманам и опустился на корты, чтобы пробежаться ладонями по моим ногам до кроссовок.

– Отсоси заодно, пока ты там, – попросил я его.

Кто-то из молодых бычков не удержался и прыснул. Пассив со злобой посмотрел на него.

– Чисто, – процедил он. – Даже мобилы нет.

– А то я еблан поперся бы к вам в обезьянью клетку со всем своим добром, – фыркнул я.

– Давай-давай, базарь, – закивал Пассив. – Посмотрим на тебя сейчас.

– Оставь, – осадил его Актив и вытащил из сумки пачку пластиковых стяжек. – Садись, руки за спинку.

– Не слишком ли боится меня ваш шеф? – поинтересовался я, пока он стягивал мне хомутом руки за спиной, и сковывал ноги вместе с ножками стула. – Может, на меня лучше работать будете?

– Он не боится тебя, – сказал Актив. – Обычные процедуры, проводимые с каждым.

– Значит, он боится всех.

Актив закончил связывать меня и махнул рукой в мою сторону, подав знак. Пассив вышел во двор позвать кого-то.

Он вернулся и придержал двери, чтобы внутрь запёрлись сначала два охранника, а следом сама звезда вечера – Вагит Валов, тварь, каких мало.

– О, красавец какой! – заорал он. – Ну, здорово, Бостончик! Чё, говорят моим людям грубишь? Нехорошо.

Вагит для своих лет выглядел внушительно, хоть форму уже подрастерял. Квадратные плечи, башка, лежащая прямо на них, без намёка на шею и дорогой костюм, сейчас расстегнутый и выпускающий наружу наметившийся живот. Это побочный эффект бабок – начинаешь вкусно жрать и не можешь остановиться. Ну и плюс естественный жирок в силу возраста.

Он подошёл ко мне и издевательски протянул мне свою лопату.

– Ах да, – со шлепком уебал он себя по лбу и попытался постучать меня по плечу.

Я дернулся, увернувшись от оглобли.

– Твои дружки такими же дерзкими были.

Вагит щелкнул пальцами, и охрана поднесла два больших пакета. Валов за волосы достал отрубленные головы Доцыка и Домысла.

– Во! С ними возиться не стал, всё-таки ты у нас сегодня звезда вечера.

– Ну и лоханули тебя они! Вот этот товарищ твоего брательника стрельнул, – я указал подбородком на Домысла.

Вагит с сожалением закинул обе головы обратно в пакеты. Они рухнули вниз, как арбузы.

– Ну и хуй с ним. С ними я уже не поразвлекаюсь. А ты пока ещё тут.

– Где Кира и мой брат?

– Рыжий, заносите, – Валов обратился к одному из вошедших с ним охранников.

Охранник был лысый, как очко топ-модели, но почему-то нарекался Рыжим. Свой прикол, видимо. В очередной раз очередной хуй покинул дом, чтобы вернуться с оравой. Два человека завели Саню и ещё двое Киру. В зале становилось тесно.

Саня был уставший, слегка напуганный, но вроде бы целый. У Киры были вспухшие глаза, но сейчас она стойко держалась. Их обоих усадили на стулья передо мной и так же связали хомутами.

– Простите меня, ребят, – сказал я. – Кира. Санёк. Всё будет хорошо. Вы скоро поедете домой.