Дурь как Мана. Путь Наркомана

Доктор переговаривался с Пассивом. Вроде бы первый спрашивал у второго прошла ли какая-то сыпь. А я смотрел, как мне по трубке в организм проникает какое-то вещество.

«До встречи, сэр. Удаащщыыы… ваа-а-а-ам»

Конец прощания системы был не только смазанным, но и прозвучал, как будто мы в аквариуме. Пропали индикаторы ХП, маны, силы, ловкости, скорости. Пропало всё: я перестал видеть ситуацию на три шага вперёд, перестал считывать скрытые желания людей и стал чувствовать себя одноруким. С этого момента я мог рассчитывать только на свой собственный опыт. В том числе и тот, что я получил благодаря всем моментам, когда Дурь присутствовала в моём организме.

Голова слегка кружилась, когда я поднялся с кушетки. Меня качнуло, и я ухватился за шкаф с медицинскими книгами, свалив оттуда парочку из них.

– Это нормально, – засуетился докторёнок. – Светочка, помогите.

Медсестра ставила книги на место, а я, пошатываясь, двинул к выходу. Актив с Пассивом подхватили меня, но я вырвался.

– Пошли на хуй, долбоёбы! Сам пойду.

Мы вновь попали на парковку. Я думал, что мы двинемся к микроавтобусу, где сидела немецкая овчарка со своим человеком, но актив с пассивом подвели меня к машине скорой помощи.

– Так-с, – сказал я. – Это чё ещё за номер?

– Проблемы? – поинтересовался Пассив, сбрасывая с себя пиджак и надевая вытащенную с переднего сидения синюю форменную куртку фельдшера. –Это на случай, если ты пришёл не один.

– Можем набрать шефу и сказать, что ты ломаешься, – сказал Актив, проводя те же операции, что его партнёр.

Я всё раздумывал, как я из кузова скорой подам Альке сигнал, что я именно в этом автомобиле. Вот пидорасина же Валов! Всё мразь просчитал! Недаром его так боятся конкуренты и он рулит городом.

– Ломаться будет твой дружок, когда ты ему предложишь вазэктомию сделать, чтобы ты не залетела, – огрызнулся я.

Пассив распахнул дверцы кареты скорой. Внутри сидело ещё три хмурых бычины, мрачно смотрящих на меня. Эти были менее опытные, чем Актив с Пассивом, поэтому строили из себя непонятно что.

– Двигаемся, девчонки! – сказал я, запрыгивая внутрь. – Папочке нужно место.

Видимо, кто-то из пацыков хотел напрыгнуть на меня, потому что Актив строго сказал:

– Не трогать! Кто что-то левое сделает – будете отвечать лично перед шефом. Уяснили?

Молодые быки бросали на меня бешеные взгляды. Я, ощущая себя матадором, обвешанным красными тряпками, присел в углу кушетки и стал дразнить их, наматывая подобранную с пола медицинскую резинку на свой средний палец.

Актив с Пассивом в форме фельдшеров прыгнули на передние сидения, и карета завелась.

Мы все затряслись и покинули территорию больницы.

Глава 37. «Саня», «Кира», «Спасти»

– А мешок? – спросил я.

Молодые бычки, которые скоро будут в томате, переглянулись между собой. «Чё он несёт?», – задавал каждый каждому вопрос.

– Чё за, блять, мешок? – сказал наисипейшим голосом в мире один из бычков.

– Ебать ты сипишь, дружок! Конфетку мятную сожрал бы какую или горло прополоскал чем-то. Мешок черный на голову, чтобы я не видел, куда вы меня везете. Всегда же в таких моментах злые дяди скрывают обзор человеку, которого везут хуй пойми куда.

– Приказа не было, – сказал второй бычок.

– Да, не было, – подтвердил я тоном человека, который знает больше всех вместе взятых, находящихся в карете. – Ведь если злые дяди не хотят палить местоположение своего подвала или избушки за городом, значит, они считают, что в итоге отпустят человека домой, и хотят, чтобы у него не было даже соблазна проболтаться кому-то, где его держали, не то, что возможности. А меня никто сегодня отпускать домой не собирается. Прав я или нет?

Бычки и Актив с Пассивом молчали.

– Скоро будем, – бросил Актив.

Я выглянул, чтобы посмотреть через передние сидения в лобовое стекло.

– До черты города далеко, значит, всё же не избушка. Подвал?

И снова ответа я не получил.

– Да хорош, братва, – сказал я им. – Работа такая, я всё понимаю. Ничего личного, да? Но вот вы мне чёто понравились. Привык я к вам! Так что давайте, ну-ка каждый сказал, сколько он невинных людей завалил или прижал, чтобы мне не жалко было вас мочить.

Бычки снисходительно и даже с жалостью посмотрели на меня. Вот это вы зря! Смотрите на меня, как угодно, но не с жалостью. В жалости нуждаются только кто? Правильно, только люди, пытающиеся запретить цикл «Дурь как Мана», а в один ряд с этими утырками я вставать не собираюсь.

Актив свернул к коттеджному посёлку «Березовый Лес», и я догадался, куда мы едем.

– Неужто старина Вальтер Родзинский предоставил свою хатку для моей аудиенции с царём?

Моя догадка была верной. Ну там бы только полный ебланоид два и два не сложил. Например, такой, который пытается запретить цикл «Дурь как Мана», но с этими ладно. Таких я не осуждаю за их скудоумие, а жалею.