Другая жизнь

Освоив тонкости «византийского социализма», с которым столкнулся в процессе приобретения земли – бюрократы из Дара покупают землю, а ты покупаешь ее уже у правительства, с множеством ТКК, которые несколько упрощают дело, – Шеп, наконец, приобрел значительный участок на побережье, стоивший ему всего десять тысяч долларов, дающий возможность обеспечить жильем себя и еще пятерых, находящихся у него на попечении, что, с точки зрения жителей Танзании, было настоящим грабежом; к счастью, они не знали, сколько ему пришлось заплатить, чтобы приехать сюда. Даже после того, как он приобрел пикап и подвесной мотор для лодки, переводы денежных средств из Цюриха в Банк Занзибара в Чака-Чака ненамного уменьшили его счет. (К удивлению банкиров, все его сбережения были положены на самый простой сберегательный счет под довольно незначительные проценты. Шеп отвергал всяческие предложения о том, что есть «возможность» вложить деньги во «что-то» более выгодное, поскольку его, как никогда в жизни, не привлекала перспектива обогащения, в новой стране он и так казался богатым сверх меры. Он придерживался принципа, который называл основой основ: самое главное – сохранить то, что имеешь.) Соседи были благодарны, что он всегда подвозил их до города, паял трубы, ремонтировал старые плиты, а за то, что члены его семьи всегда с радостью помогали в сборе урожая гвоздики, не позволяли ему платить на рынке, поэтому он мог неделями обходиться без денег.

Правда, существовал один неразрешенный вопрос – облагается ли налогом сумма, полученная от «Фордж крафт». По утверждению Мистика, все сводилось к фразе: «Оставь все себе» – довольно странный подход для государственного служащего, а проще говоря, это означало: «Это не их собачье дело». Мысль о том, что кто-то уверен, будто, «оставив все себе», он сможет заполнить пустоту от потери такой замечательной женщины, казалась оскорбительной, особенно после того, как юристы ответчика оценивали его жену с точки зрения количества стирок, выполняемых ею в неделю. Неожиданно для себя самого его несколько воодушевила идея, что полученная сумма все же должна облагаться налогом. Если коллекторы согласны преодолеть это расстояние с тремя пересадками на четырех самолетах, затем проделать путь на машине, они могут приехать и забрать деньги.

С помощью Зака, проявившего небывалую заинтересованность и рвение, Шеп построил дом, весьма скромный, с их точки зрения, но экстравагантный для Пембы. Каркас был из прочных бетонных блоков, но снаружи стены покрыты глиной, поскольку им очень понравился внешний вид – обожженная на солнце, она напоминала Шепу терракоту. Пол был выстлан темными мангровыми досками – по нему так приятно было ходить босиком. Крышу он покрыл высококачественным толем, однако сверху закрыл его по национальной традиции макути – сухими листьями кокосовой пальмы. Самой первой он отделал комнату Флики, которая могла перебраться сюда из Фунду, поскольку дом был оборудован кондиционерами. Электричество на острове подавалось от случая к случаю, поэтому он заказал из Занзибара мощный генератор, и вскоре в распоряжении Флики был небольшой кондиционер, охлаждающий ее новое жилище. Сам он, после опыта выживания в офисе «Умельца Рэнди», стойко переносил жару, однако для девочки кондиционер был не роскошью, а жизненной необходимостью.

Шеп никогда не считал сына умелым и проворным. Как только мальчик перестал воспринимать свое согласие уехать на Пембу как поражение, он погрузился в изучение азов мастерства, по крайней мере, на том уровне, на котором мог. Впоследствии оказалось, что отец и сын очень похожи. Зак ловко управлялся с материалами, с которыми в его возрасте любил работать и Шеп: дерево, камень, цемент. Став искусным плотником и каменщиком, он освоил изготовление мебели из древесины мангровых деревьев. За последнее время Зак вытянулся и раздался в плечах, став очень похожим на отца, – Шепу было только жаль видеть, как постепенно стираются с его лица привычные линии, так схожие с чертами матери. К тому моменту, как дом был закончен, из характера сына почти исчезла склонность к праздности. Пройдя курс подводного плавания на курорте, Зак стал работать в Фунду инструктором. Шеп лишь немного сожалел, что сыну приходилось уезжать далеко в лагуну на скоростном катере. Однако больше радовало то, что его всегда бледный худой хикикомори не сидел больше в четырех стенах.