— По крайней мере, сегодня вечером мы сможем укрыть вас под крышей, милорд, — отметил его старший командир бригады и заместитель. — Это уже кое-что.
— Но люди в строю не смогут сказать то же самое.
— Да, боюсь, что они этого не сделают, — согласился Кристл-Скай.
Его всегда немного удивляло, когда Фолинг-Рок говорил что-то подобное. Повелитель конницы был на восемнадцать лет старше Кристл-Скай и крепок, как старый сапог. Он также был дворянином старой закалки, который никогда не отличался заботой о крепостных, закрепленных на его значительным поместьях в Мэддоксе. На самом деле, поначалу он, очевидно, немного сомневался в том, что Кристл-Скай будет находиться под его командованием, учитывая репутацию молодого барона как либерала, который, как известно, предполагал — гипотетически, конечно, — что свободное крестьянство на самом деле может быть предпочтительнее крепостных, постоянно и юридически привязанных к земле. Тем не менее, он поддержал усилия по перевооружению и переподготовке могущественного воинства Божьего и архангелов, и он ясно осознавал, что эти «люди в строю» были важным компонентом джихада. На самом деле, Кристл-Скай подозревал, что Фолинг-Рок начал чувствовать выходящую за рамки поддержания его оружия острым ответственность за их благополучие, хотя и сомневался, что тот когда-либо признает что-либо подобное.
— Думаю, мы, по крайней мере, устроим им привал вовремя, чтобы сегодня вечером они могли приготовить горячую еду, сэр. И, по крайней мере, канал оттаивает к югу от нас. Если наводнение не слишком сильно замедлит остальную часть воинства, оно должно начать догонять нас в течение следующих нескольких пятидневок.
— И я буду рад, если это произойдет, — признал Фолинг-Рок. — Но мы все еще далеки от армии Силман, и правда в том, что мы не успеем вовремя.
Голова Кристл-Скай повернулась быстрее, чем он намеревался, и его глаза слегка расширились, когда он посмотрел на своего командира.
— Нет смысла надеяться на иное, Уиншинг, — тяжело сказал Фолинг-Рок. — О, я буду продолжать наращивать темп. Мы сражаемся во имя Бога, поэтому я не собираюсь исключать возможность чуда. Но если не считать этого, еретики собираются напасть на епископа воинствующего Барнэбея по крайней мере на целый месяц раньше, чем мы сможем добраться до него.
— Если это правда, сэр — и я только удивлен, услышав это от вас, но не удивлен, что это, вероятно, так, — разве викарий Аллейн не позволит епископу воинствующему отступить?
— Если бы это зависело от викария Аллейна, он бы уже отступил, — прямо сказал Фолинг-Рок. — Это не так, и мы с тобой оба это знаем. — Он смотрел молодому человеку в глаза, пока Кристл-Скай не кивнул, затем пожал плечами. — С военной точки зрения это неправильное решение; с точки зрения джихада оно может быть правильным. Во всяком случае, время, которое потребуется еретикам, чтобы разобраться с ним, будет намного больше времени для того, чтобы воинство двинулось вверх по каналу и встретилось с ними лицом к лицу. И, учитывая ситуацию со снабжением епископа воинствующего, ему, вероятно, слишком не хватает пайков и тягловых животных, чтобы на данный момент в любом случае вывести больше десятой части своей армии.
Ноздри Кристл-Скай раздулись, но затем он снова медленно кивнул.
— О, не смотри так свысока в рот, Уиншинг! — Фолинг-Рок протянул руку и легонько хлопнул повелителя пехоты по плечу в необычном жесте привязанности. — Бог никогда не обещал нам, что это будет легко, и если бы Шан-вей не бродила по миру и не делала все, что в ее силах, чтобы помочь еретикам, джихада вообще никогда бы не было. И как бы ни было больно думать о его потере, вся армия епископа воинствующего Барнэбея составляет едва десятую часть от численности воинства, а у графа Рэйнбоу-Уотерса будут все люди и оружие, которые у нас есть, и они идут по этому каналу за нами. Что бы ни случилось с армией Силман, еретикам придется иметь дело с нами задолго до того, как они доберутся до Пограничных государств, и у нас будет все лето, чтобы показать им, что даже Шан-вей не может спасти их от гнева Божьего.
IV
— Доброе утро, сэр.
Лейтенант Жэксин отдал честь своему капитану, когда тот вышел на палубу. Сэр Брустейр Абат серьезно ответил на приветствие, затем кивнул лейтенанту, подошел к поручню и встал, глядя на юго-восток, где утреннее солнце золотило марсели его эскадры. Они были в семнадцати днях пути от острова Тэлизмен, и безоблачное небо напоминало полированный голубой купол: чистое, яркое, жаркое… и почти безветренное.