Дри Ада

Я глубоко вдохнула, чувствительной грудью коснувшись голого торса мужа, и сразу же закашлялась от неожиданности. Просто в этот момент меня будто пронзило разрядом тока от места соприкосновения по всему телу. Тут же нервно поерзала, ощущая как отчаянно краснею.

— Ада? — полувопросительно полуутвердительно выдохнул муж, прекратив петь.

— Это я, — хрипло ответила, отводя взгляд в сторону.

И вскрикнула от внезапности, когда мои горящие от поцелуев губы накрыли прохладные уста темного. В этом поцелуе смешалась нежность и страсть, облегчение и жажда. Такой коктейль пьянил похлеще любого вина и возбуждающего зелья. И я не заметила, как сама начала с не меньшей пылкостью отвечать на поцелуи, выгибаясь всем телом, желая тем самым быть как можно ближе к мужчине.

Оторвавшись на миг от моих губ, Дамас еще раз пристально всмотрелся вновь потемневшими глазами в мои и, удовлетворенно кивнув, начал губами изучать все мое тело.

Сначала переплел наши пальцы, вновь заводя руки над моей головой и пригвождая их к кровати. Но на этот раз вышло куда более бережно. Затем поцеловал уголок рта, двинулся ниже к шее, словно изучая все мои чувственные места. Когда он немного прикусил кожу, где шея переходит в плечо, я застонала. На его губах появилась порочная улыбка, и он продолжил дальше. Медленно зализал укус, будто смакуя мороженое, потом спустился к груди, при этом наши руки, не разрываясь, немного сдвинулись вниз.

Я закусила нижнюю губу, чтобы сдержать стоны наслаждения, так как его действия были сродни самой сладкой пытке. Но когда жадный рот мужчины накрыл затвердевшую горошину соска, не выдержала и громко застонала, чуть подаваясь ему навстречу.

Темная сущность никуда не делась, сидела внутри и зло шипела, но после песни супруга захватить контроль так и не смогла. Да и я, несмотря на все действия супруга, расслабиться полностью так и не сумела, ежесекундно ожидая нападения черной кошки.

— Так не пойдет, — оторвавшись от моей груди, хрипло повторил муж.

И, мягко высвободив свои пальцы из моих, сполз ниже, целуя живот. Шелковые чулки, оказавшиеся единственной преградой между нашими бедрами, придавали какой-то особый пикантный штрих.

Дамас, спустившись еще ниже, легко поборол мое смущенное сопротивление и раздвинул ноги. Он действовал слишком напористо, слишком откровенно, но ни сил, ни желания сопротивляться больше не было. А когда его язык коснулся самого сокровенного местечка у всех женщин, я вцепилась в простыню обеими руками, выгнулась и громко закричала. С каждым его действием во мне нарастало безумное желание чего-то жизненно-важного, отзывающегося тянущим ощущением внизу живота.

Полностью растворившись в безумно-приятном наслаждении, что дарил мне темный, я расслабилась и утратила бдительность.

— Ада, ты уверена? — оторвавшись от своего занятия, срывающимся голосом спросил Дамас. По подрагивающим мелкой дрожью рукам, расположенным по обеим сторонам моего туловища, по тяжелому дыханию, по затуманенному темному взгляду было видно, что мужчина сдерживался из последних сил.

— Да, — смотря на него глазами, медленно начинающими сиять бирюзой, ответила я.

Сразу же почувствовала всю тяжесть мужского тела на себе. Меня подмяли, обездвижили в, казалось, самой неестественной позе, а потом было резкое движение. И я, чувствуя, что вновь начинаю терять контроль над телом, инстинктивно выгнулась, но теперь уже не от удовольствия, а от боли. Резко раскрыла сомкнутые на секунду глаза, громко вскрикнув.

Дамас замер, немного отстранился, хоть наверняка ему было тяжело остановиться в такой момент, и с тревогой всмотрелся в мое лицо.

— Все хорошо, — притягивая его к себе, прошептала я. И это было чистой правдой.

Немного посомневавшись, темный начал движение медленно, опасаясь вновь причинить боль, и продолжал смотреть так жадно, даже не моргая, будто пытался запомнить.

Болезненные ощущения остались, но уже не такие острые и яркие, как прежде. А вскоре и они уступили место нарастающему желанию. Мне казалось, что мы бесконечно долго стремимся друг к другу, бесконечно долго боль смешивается с наслаждением, бесконечно долго он молчит, не позволяя мне закрыть глаза, забыться, отстраниться от всего происходящего, лишая воли своим пристальным взглядом.

С каждым новым движением мне чудилось, что еще немного, и я улечу, получу именно то, для чего мужчина и женщина сближаются физически. Как описывала Марша или иногда Фэл оргазм — это фейерверк, это ощущение падения в пропасть или, наоборот, полет в небо. Я ожидала чего-то подобного, хоть и понимала, что не всегда в первый раз женщина способна его испытать. Но когда темная сущность начала увеличиваться одновременно с возрастанием темпа движений, я даже испугаться не успела.

Она просто за один удар сердца вытянулась, заполняя собой мое тело, словно перчатка руку, и полностью растворилась во мне в тот момент, когда я и Дамас вместе достигли разрядки. Только вместо пика наслаждения, которое пережил муж, я почувствовала умиротворение.