Дрейф

Оказавшись у иллюминатора, Павел осторожно приблизил лицо к стеклу. Снаружи чернела глубокая безлунная ночь.

«Я не буду искать ее сейчас, — решил он. — Она хоть и ранена, все равно может быть опасной»

Да.

Именно так. Он закроет дверь, придвинув к ней стол, и сядет на диван, держа в руке нож. И в этот раз он не уснет.

— Пася, — прошептали сзади, и он едва не обмочился от ужаса.

Сильные руки вцепились в его плечи, развернув на сто восемьдесят градусов.

Веста ухмылялась, разбитое лицо, покрытое бурой коркой заиндевевшей крови, смахивало на маску смерти.

— Доброе утро, Пася, — ощерилась она в ухмылке. Стальные пальцы впились в кожу мужчины, и он закричал, роняя нож.

— Ты умеешь хранить тайны, Пася? — хрипло спросила Веста. Она прижала Павла к стенке, словно он был тряпичной куклой, приблизив к нему свое изуродованное лицо. — Умеешь? Пришло время!

Она захохотала, обдавая его смрадом гниющей плоти и…

* * *

Где-то посреди Тихого океана,

7 февраля 2017 года, 4:28.

… он сел на диване, задыхаясь от застрявшего в глотке хрипа.

«Сон. Всего-навсего сон, черт меня раздери…»

Внутри было душно, и кожа мужчины блестела от пота в предрассветных сумерках.

Взгляд Павла метнулся в угол каюты — туда, где должна была лежать связанная Веста.

Он облегченно вздохнул, разглядев знакомые очертания рыхлой туши супруги. Спрыгнув с дивана, Павел включил свет. Судя по засохшим разводам крови, ночью она все же пришла в себя и подползла вплотную к стенке. Ее круглая голова свесилась на грудь, с разбитых губ тянулась клейко-розовая нить слюны.

— Жива, — выдохнул Павел, сам не зная, радоваться ему или плакать по данному поводу.

С опаской приблизившись к Весте, он внимательно осмотрел ее связанные запястья. И без того толстые руки его жены распухли еще больше, приобретя синюшно-багровый цвет, и Павел подумал, что еще немного, и у нее начнется некроз. Если он хочет, чтобы она осталась жива (по крайней мере, хоть какое-то время), необходимо ослабить путы. Как и на ногах.

Между делом он мельком взглянул на разбитую голову Весты. Волосы вокруг раны заскорузли и почернели от крови.

— Ты сама во всем виновата, — проскрипел Павел.

Вернулся к столику, и, взяв спутниковый телефон, с силой вдавил кнопку вызова самого последнего абонента в списке набранных — Багра. Нескончаемые гудки были похожи на капли сиропа, они сочились так же тягуче-медленно. Наконец в трубке послышлось хлесткое:

— Ну?

— Багор, она здесь, в каюте. Я приложил ее по черепу. Тут все в крови, — прерывисто дыша, заговорил Павел. — Она тут неожиданно очнулась, и мне пришлось…

— Я сейчас не могу говорить, — перебил его Багор. — У тебя все под контролем?

— Пока да. Послушай, время в обрез. В любую минуту…

Закончить фразу Павел не успел, так Багор вновь прервал его:

— Я занимаюсь твоей проблемой. Жди, я наберу тебя.

— Нет, подожди, не отключайся! — воскликнул Павел, но связь уже оборвалась.

— Паскуда, — в ярости сплюнул Павел. Его трясло от злости. Неужели этот урод не догадывается, в какую передрягу он угодил?! Похоже, нет. Или ему просто насрать на все?!

Впрочем, Павел также был вынужден признать — в том, что произошло, есть и его доля вины. Не нужно было этой спешки вчера, не было никакой необходимости подсыпать Весте снотворное. Следовало бы оставить все как есть, утром голова работает лучше. Возможно, ему и удалось бы уговорить толстуху вернуться в Хантли.

«Ну да, — угрюмо подумал он. — Вот только если бы я все оставил — как есть, она снова потащила бы меня в постель. И тогда меня уж точно вырвало бы…»

Нетвердой походкой Павел вышел наружу. Первые лучи пробуждающегося солнца медленно окрашивали небо золотистой акварелью, над головой надсадно верещали чайки, потное лицо обдувал соленый ветер. Он поежился.

— Багор — дерьмо, — вдруг вырвалось у него непроизвольно.

Задрав голову в небо, Павел погрозил кулаком кружившимся чайкам:

— Вы слышали?! Багор дерьмо!!!

Чайки продолжали визгливо перекликаться, словно что-то не поделили, и им явно не было дела до какого-то там Багра. Впрочем, как и до Павла, который стоял на палубе и с упорством параноика потрясал в воздухе кулаком.

Наконец он немного успокоился.

«А ведь он запросто может кинуть меня», — подумал мужчина, стуча зубами от холода. Кожа уже покрылась пупырышками, однако Павел намеренно не возвращался в каюту. Колючий промозглый ветер быстро прочищал мозги, и здесь, на палубе, думалось куда легче, нежели в провонявшей кровью и потом каюте.

Вариантов у него не так уж и много.

Первое — он набирается терпения и ждет Багра. В конце концов, есть надежда, что его подельник сумеет найти их яхту, пусть даже в открытом океане. Но вот вопрос — сколько на это потребуется времени? Хорошо, если Багор найдет их сегодня. А если нет? Болтаться здесь, пришвартованным к бую, слишком опасно, яхта может привлечь внимание любого проплывающего судна или низко летящего самолета.