Dream Cities. 7 урбанистических идей, которые сформировали мир

Хотя и медленно, но неприятие идеи муниципального жилья слабело. Впервые правительство построило такое жилье для рабочих военных заводов в конце Первой мировой войны. Во время Великой депрессии президент Франклин Рузвельт в 1937 году издал акт о муниципальном жилье, согласно которому города должны были финансировать расчистку трущоб и переселять их обитателей в более пристойные условия. Эта программа в большей степени была связана с занятостью населения, а не с жильем, и влияние она оказала довольно скромное. Осуществлялась она в крупных городах, вроде Нью-Йорка, власти которых действительно хотели снести трущобы и заменить их новыми домами – впрочем, по-прежнему малоэтажными, кирпичными и небольшими⁴². Когда появилось федеральное финансирование, расчистка трущоб стала более привлекательной для крупного бизнеса. Предвестником новых веяний стал Майами, где лидеры белой и черной общин совместно разработали план сноса 138 гектаров Цветного города (позже получившего название Овертаун), расположенного к северо-западу от центра города. В этом районе жила большая часть 25-тысячного чернокожего населения Майами. Обитателей трущоб переселили на 8—10 километров в сторону, на окраину города, где был осуществлен проект Либерти-сквер из 243 домов. Это было первое муниципальное жилье, построенное для чернокожих. Для белых собственников жилья это была уступка: американские налогоплательщики согласились заплатить, чтобы удалить нежелательное население из центра города. Это способствовало повышению стоимости недвижимости и открывало возможность для более перспективной застройки центра. Для чернокожего населения Америки это событие ознаменовало начало десятилетий массового выселения из центров на окраины и в пригороды. Казалось, что покоренное индейское племя уходит из своих домов в резервации.

Во всех городах Америки уверенность в неизбежном доминировании центральных деловых кварталов начала вытеснять тревожность по поводу расширения пригородов. Люди стали меньше приезжать в центр. В пригородах появились коммерческие центры, где можно было сделать покупки, воспользоваться услугами банков и посмотреть кино. Стоимость недвижимости в центре города и уровень розничных продаж в центре стали снижаться, освобождающиеся площади росли. Владельцы коммерческой недвижимости оказывались в окружении жилых кварталов, заселенных бедными темнокожими людьми, а вовсе не своими потребителями. Подобное соседство потенциальных потребителей не могло не тревожить. Нужно было как-то привлечь белое население, в особенности белых женщин, из пригородов в центр. А для этого им нужно было предложить нечто похожее на пригороды, но со всеми преимуществами близости к центру. И башни Ле Корбюзье, расположенные в парках, оказались идеальным решением: суперкварталы, вырезанные из уличной решетки, стали безопасными зелеными оазисами, отделенными от городских улиц и их обитателей, да еще и до всего интересного в центре можно было дойти пешком.

И капиталисты постепенно (по крайней мере, в центре) стали интересоваться идеями Ле Корбюзье. Высокие бетонные дома-пластины уже широко использовались в промышленном и коммерческом строительстве, а теперь начали проникать в строительство жилищное, даже в частном секторе⁴³. Три Y-образных жилых башни с традиционной отделкой были построены в Олден-парк на окраине Джерментана в Пенсильвании в 1925–1928 годах. По заказу нью-йоркской жилищной комиссии уроженец Швейцарии Уильям Леказ и его помощник Альберт Фрей (еще один швейцарец, работавший в ателье Ле Корбюзье в Париже) подготовили проекты архитектора муниципального жилья в начале 30-х годов. Леказ построил дома Вильямсбурга в Бруклине (1934–1937) – двадцать кирпичных башен были построены в международном стиле. Через 4 года нью-йоркская комиссия завершила строительство домов на Ист-Ривер в Гарлеме: 6-, 10– и 11-этажные дома были объединены в суперкварталы. Это был первый проект башен в парке в Нью-Йорке, но далеко не последний.