Драная юбка

Я еще никогда не обнимала девицу, но мне захотелось обнять Китаянку. Откуда ей знать, что я мечтала о ноже с тех пор, как потеряла свой? Сама я бы никогда не раздобыла такой нож. Этот был, наверное, из ломбарда, использованный, а еще лучше – контрабандный. Я улыбнулась ей и сунула нож за голенище сапога. Он был слишком велик для лифчика. Я наслаждалась его твердым и надежным присутствием все время, пока мы шли по крышам к последнему зданию на улице Йейтс. Бледный дым струился из огромной трубы. Прямо за ней лежал спальник и бутылка шампуня. Афина! заорала Китаянка нетерпеливо и почти раздраженно, Наташа! Мне казалось, она вот-вот расплачется, хотя на ее лице не было слез.

Ну где же все? Я, типа, хотела попрощаться.

Если идти к автовокзалу, внезапно окажешься в сказочной стране. Мощеные улочки украшают туристическую часть города. Повсюду рассажены цветы и развеваются британские флаги. Гордость города – старинный отель «Императрица» – задрапирован плющом. Лошади цокают копытами, тащат кареты. Улицы пахнут чаем «Эрл Грей» и конским навозом.

Туристы обожают это дерьмо, сказала Китаянка. Мне кто-нибудь объяснит почему?

Лично я никогда не могла понять, что за прелесть в прогулках по фальшивому старинному британскому городку. Рабочая гипотеза: все приезжающие туристы – из грязных, сумасшедших городов, и они восхищаются Викторией, потому что она кажется старомодной и благовоспитанной. Добрая Старая Англия – вот наш идеал.

Мы прошли мимо идиотки, раздававшей приглашения в Музей Восковых Фигур. Она была одета, как Королева Виктория, и Китаянка посоветовала ей отвалить.

Ходить здесь с Китаянкой было сплошным удовольствием. Две девочки с похмелья, с кусочками гудрона в волосах и грязью во рту. Туристы смотрели на нас с отвращением. Да пошли вы! проорала Китаянка, не обращаясь ни к кому конкретно, и мы начали толкаться и задевать туристов без всякой на то причины. Мне было очень жаль, что она уезжает. Я могла бы до конца жизни наблюдать, как она изводит людей. Дружище, заорала она какому-то сбитому с толка персонажу, который стискивал измятую карту, приятель, сфотографируй нас, пожалуйста.

Если бы вы взглянули на снимок, вы бы увидели, что мы на нем – как старые подружки, и я смеялась. Я хранила это фото в блокноте, пока было возможно.

Но сейчас его уже нет.

Знаете, где оно? Со всеми остальными вещами, конфискованными полицией.

В папке с уликами, экспонат номер 13. Вы могли бы долго рассматривать фотографию и все равно, наверное, не заметили бы, что я подняла нож так, будто это средний палец. Полицейские обратили внимание. Они решили, что я размахивала ножом, но это была всего лишь шутка, чтобы попугать туристов. Ну откуда мне было знать, что беззаботная фотография станет уликой? Я предупреждаю вас: будьте осторожны, если когда-нибудь решите сфотографироваться.

В любом случае, если бы вы взглянули на фотографию, вы бы поняли, что я имела в виду, когда говорила, что Китаянка красивее любой улыбающейся девицы из журнала.

Наш автовокзал не очень впечатляет – одна комната, пара автоматов с соком и конфетами и карты на стене: наш остров-пятнышко окружен бесконечным голубым океаном. «ОТКРОЙТЕ КАНАДУ», гласила подпись. Меня раздражало, что наш остров непонятно где. Мне кажется, все дело в том, что одного взгляда на этот крошечный и жалкий клочок земли хватает, чтобы немедленно побежать за билетом в одну сторону.

Я наблюдала за Китаянкой – она стояла в очереди за билетом. В бежевом плаще Эверли она со спины могла сойти за девочку из частной школы. Никто бы не догадался, что она пять раз передозировалась только для того, чтобы спокойно выспаться в чистом месте. Я смотрела, как она тянется к кассирше, пугая серую тетку низким голосом в стиле «хэви-металл»: До Пентиктона, в одну сторону!

Наверное, комбинация голода и отходняка от кокаина дала о себе знать, потому что, когда Китаянка присела рядом, я заплакала, и мне пришлось спрятать лицо в волосы. Но она бы ничего и не заметила, потому что все время поглядывала на билет в одну сторону, купленный на деньги Дирка Уоллеса.

Билет гласил: Пентиктон. В одну сторону. Без возврата.

Я наконец-то выбираюсь из этой дыры, повторила она в сотый раз. Я надеюсь, мама еще жива.

Я осталась с ней, потому что совершенно не хотела идти в школу. На часах было всего 11:00. Мне казалось, если я появлюсь там, вся в мехах и гудроне, меня либо распнут, либо примут как заезжую знаменитость. Я не спешила узнать, какой из вариантов меня ожидает.

Китаянка положила голову мне на плечо. Она курила сигареты и посмеивалась: мол, она совсем не чувствует себя виноватой по поводу Дирка Уоллеса, и как клево было бы, если бы он пошел в полицию и заявил о Новозеландке и Таитянке.

Как ты думаешь, он пойдет в полицию?

Подруга, прекращай дергаться. Ты ничего такого не сделала.

Она раз пять продемонстрировала мне билет.

Школа рисования карт – это круто, правда, Сара?