Драмы больше нет

– Мама, я подумала и решила, что ты права, – вздохнув, проговорила я, глядя на мать с приклеенной улыбкой. Я приехала неделю назад, якобы погостить, но чем дольше оставалась дома, тем страшнее мне было возвращаться в Москву. В доме мамы у меня появилось ощущение покоя и защищённости. Будто я перенеслась в другой мир, в котором не было места интригам, изменам, вопросам без ответа. Я несколько дней приходила в себя, встретилась с друзьями, прогулялась по городу, огляделась и вдруг подумала о том, что вполне могла бы вернуться сюда и жить нормальной жизнью. Ни от кого не прячась и никому ничего не объясняя.

– В чем права? – переспросила мама.

Я сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить.

– Я не создана для жизни в Москве. Думаю, я вполне могла бы вернуться.

Мама обернулась, смотрела на меня всё то время, что я говорила. Затем переспросила:

– Что случилось?

Я качнула головой, отводя взгляд в сторону.

– Ничего. Просто это не моё.

– Настя, тебе нужно закончить институт. Ещё полтора года.

– Я знаю, – бодро начала я. – Я думала об этом, я вполне могу перевестись на заочное обучение, найду здесь работу…

Мама присела напротив меня за стол. Разглядывала очень внимательно. И повторила:

– Настя, что случилось?

У меня по-дурацки задрожали губы, слёзы к глазам подкатили, но пролиться я им не позволила. Сделала глубокий вдох, растянула губы в задорной улыбке. И призналась:

– Влюбилась неудачно.

– И что же, в Москве, в таком маленьком городе, вам места вдвоём нет?

– Получается, что так.

– Ты беременна?

Мои глаза распахнулись, я на маму взглянула.

– Нет, конечно.

– Тогда не выдумывай. Тебе надо доучиться…

– Мама, ты не понимаешь, – начала я, но меня перебили.

– Настя, не ты ли меня убеждала, что учеба в Москве – твоё будущее? А теперь что же, из-за одного негодяя всё бросишь и сбежишь? Смею тебе напомнить, что я даже с тобой на руках сумела доучиться. И только потом уехала.

Я вздохнула. Мама, на самом деле, не понимала.

– Всё немного сложнее, – проговорила я, – сейчас другие времена, другие возможности у людей.

– Это какие такие возможности?

– Не упускать человека из своего круга видимости. Он за мной следит.

– Он маньяк?

Я закатила глаза.

– Мама, ты не о том думаешь!

– А о чем мне надо думать? Если ты говоришь, что он за тобой следит.

– Я в том смысле… что я не могу ничего сделать, куда-то пойти, что-то сама решить… Он всё знает и всё контролирует.

Мама разглядывала меня с задумчивостью и хмурилась.

– Не знаю, как на это реагировать. Возможно, я чего-то и не понимаю, но по твоим словам выходит, что о тебе беспокоятся и присматривают. Знаешь ли, мне, как матери, от этого спокойнее.

– Вообще, замечательно! – возмутилась я. Я из-за стола поднялась, а мама развела руками, провожая меня взглядом.

– Настя, ты в Москве одна! Толка от твоего отца!.. Его нет никогда.

Я с кухни ушла, переживая размолвку с мамой. Даже пожалела, что призналась ей о проблемах в отношениях с кем бы то ни было. Мама всё перевела в плоскость беспокойства о моей безопасности.

А через два дня появился Федотов. Я возвращалась домой после встречи с подругами, и у подъезда родителей увидела два черных внедорожника и мужчин с серьёзными лицами, которые явно кого-то поджидали. Я замедлила шаг, приглядываясь к ним, после чего у меня мелькнула мысль развернуться и сбежать, но один из мужчин меня узнал, шагнул ко мне и сказал:

– Здравствуйте, Анастасия Родионовна.

От их официальных «Анастасия Родионовна» меня подташнивало. Но я остановилась, понимая, что сбежать вряд ли получится. Вздохнула и молча направилась к подъезду. Уже знала, кого застану в родительской квартире. По лестнице поднималась медленно, чувствуя, как на сердце опускается тяжеленный камень.

Федотов сидел на кухне с моими родителями и ел макароны с котлетами. Это было столь же нелепо, как и дико. Я вошла в прихожую, на меня все обернулись от стола, я же молча скинула с ног туфли. Посмотрела на примолкших родителей, они явно не знали, как себя вести и чего ждать. На Федотова посмотрела, тот сверлил меня настороженным взглядом. А я сразу определила свою позицию, даже не заходя на кухню.

– Зря приехал, я в Москву не вернусь.

– Настя, ну, не глупи, – опять начал Рома свою песню тоном, подходящим для общения с ребенком.

– Я решила, не поеду. – Я ушла в комнату и прикрыла за собой дверь. И нервно по этой комнате забегала, пока никто не видел.

– Настя, у тебя через месяц сессия.

– Федотов, езжай домой! Я без тебя знаю, когда у меня сессия.

С кухни послышались негромкие голоса. Этот негодяй, судя по всему, увещевал моих родителей. Наверняка, говорил им, что я, в силу возраста, взбалмошна и неразумна. А он взрослый, всё понимает лучше, всё, в конце концов, решит, и, вообще, любые мои проблемы и неприятности – это его личная ответственность.

– Настя, – вступила через минуту мама, – тебе нужно учиться.

– А я не собираюсь бросать учебу. Я просто не хочу жить с ним в одном городе.

– Господи, Настя, – снисходительным тоном завел Федотов, – это Москва. Не захочешь, мы даже не увидимся.