Драмы больше нет

Отец тоже мне позвонил, чему я, признаться, удивилась. Обычно он такой привычки не имел, звонить мне со съёмок, откуда-то издалека, и делиться новостями и настроением. А тут, по всей видимости, сыграли роль мои взаимоотношения с Петром. Рассказывать отцу о том, что эти самые взаимоотношения вроде как сами собой сошли на нет, я не стала, выслушала Родиона. Он говорил со мной серьёзным, бравым тоном, судя по всему, войдя в образ своего героя. Что там мне Петя рассказывал? Советский геолог? Папа даже по интонациям, что я слышала в телефонной трубке, был на него похож. Всё-таки он талант.

Родион рассказал про интервью, про то, как они с Касимовым сидели у костра и разговаривали, и звучало это даже в пересказе весьма колоритно. Отец порадовался, что, наконец, у него берут интервью не в студии, не в декорациях мегаполиса, а там, где он проживает судьбы своих героев. Его слова, не мои. Родион откровенно предвкушал выход передачи в эфир, а я за папу порадовалась.

– Хвалил там своих дочек, хвалил, – сказал мне Родион напоследок горделивым тоном. – Умницы и красавицы.

– Мы тебя любим, папа, – сказала я за себя и за Альбину.

Вот только в день выхода интервью, день у меня выдался суматошным, как назло навалилось несколько «смотрин», как мы называли просмотр квартир клиентами. Я понимала, что опаздываю к началу, но ещё и в пробке умудрилась постоять. И когда вбежала в квартиру, от начала эфира прошло уже не меньше десяти минут. В довершение моей поспешности, когда я путалась в ключах и в застежках на туфлях, зазвонил телефон. Я не собиралась отвечать, искала глазами пульт от телевизора, но увидела на экране имя Федотова, и замерла на мгновение, вспомнив, сколько дней мы с ним опять не общались. И малодушно за телефоном потянулась. Но совсем не ожидала, что мне в ухо раздастся его глухой, напряжённый голос:

– Ты смотришь?

Я моргнула, потом догадалась, что он про интервью.

– Нет, только телевизор включаю. В пробке простояла.

– Настя, смотри, – повторил он, будто и не слышал моих объяснений. – Стаса Грушева включи.

Я насторожилась. А как тут не насторожишься, когда даже Роман Юрьевич с тобой таким тоном разговаривает?

Экран телевизора, наконец, вспыхнул, я нажала на кнопку нужного канала, а в сознании промелькнуло удивление. При чем тут Грушев?

На экране появилось лицо отца. Всё, как он описывал. На горизонте горы, зелень, отец небритый и в штормовке у костра устало и сурово улыбается. Понятно, что всё это декорации к фильму, но смотрелся Родион потрясающе. Этакий эталон мужской красоты, силы и надежности.

– Я люблю свою работу, – говорил он. – Я мечтал об этом, в этом моё призвание. Но работа – это далеко не всё в жизни. Главное в жизни мужчины – семья. Мне в этом плане очень повезло. У меня замечательная жена, я очень её люблю. Дочки – красавицы. – Хриплый, басовитый, будто простуженный смех. – Одна другой лучше, при этом, совершенно разные. Бог дал мне шанс исправить ошибки, которые я когда-то совершил. Сейчас я могу признаться, что переосмыслил свою жизнь. На многое, с возрастом, взглянул по-другому. – Отец приложился кулаком к раскрытой ладони другой руки. – Знаю, как нужно честно жить. Знаю, сколько стараний для этого приходится приложить.

– Считаете, что у вас идеальная семья? – послышался голос Петра.

Родион красиво качнул головой, прищурился, в задумчивости глядя в даль.

– Нельзя так говорить, но… Мне повезло.

Если честно, я заслушалась. Стояла посреди кухни, продолжая держать телефон у уха, смотрела на экран. Голос отца, сама обстановка завораживала. Я ждала продолжения, но неожиданно картинка резко сменилась. На экране возникли фотографии членов семьи Кауто, моя в том числе. А за кадром голос Петра, уже совсем с другими интонациями.

– Это интервью с Родионом Кауто мы записали всего неделю назад. Это была вдохновенная и очень интересная беседа, я крайне благодарен Родиону Николаевичу за то время, что он уделил мне. Жаль только, что правды, в очередной раз, мы не услышали. А нам, зрителям, которые смотрят на Родиона Николаевича, на всю его семью на телеэкране, на обложках журналов, хотелось бы знать правду. Как на самом деле живет звездное семейство Кауто. О каких именно грехах, в которых так любит каяться Родион Николаевич, он говорит? – На экране возникла моя фотография на одном из недавних банкетов, снимок был сделан в стиле «папарацци», словно украдкой и из-за угла. – До сих пор печалится из-за рождения своей младшей дочери, Анастасии, что появилась на свет вследствие его измены? Думаю, зрителям, почитателям и недоброжелателям, уже давно нет дела до этой феноменальной новости. Хотя, сама Анастасия девушка тоже с весьма интересной судьбой, но мы поговорим об этом позже.

– Рома, что происходит? – шепнула я в телефон, в нём стояла гулкая тишина, но Федотов тут же отозвался:

– То, что я этому поганцу башку откручу, как куренку. Вот что.

Я нервно сглотнула и медленно опустилась на кухонный диванчик. Как завороженная смотрела на экран.

Снова включился отрывок из интервью. Отец улыбался в камеру.