Драконоборец Империи

— Значит, слушай сюда, Буч, — не затягивая, начал я. — В походе этом с нами неприятность приключилась. Какие-то скоты леди Кейтлин похитить хотели.

— А при чем здесь я? Я тут не при делах! — заволновался промышляющий на городском торгу Буч.

— Слушай дальше! — жестко перебил я его. Поймав еще вдобавок к этому увесистый подзатыльник от Вельда, он немедля заткнулся. — Однако это дело точно не могло обойтись без обретающегося в Римхоле наводчика. — И, достав из ящика стола заранее приготовленный кошель с монетами, бросил его парню со словами: — Держи, это тебе за службу малую. И чтоб к сегодняшнему вечеру каждая собака преступная в Римхоле знала, что за сведения о людях, задающих слишком много вопросов о житье-бытье леди Кейтлин, мной объявлена награда в тысячу монет серебром. А за пойманных и доставленных живьем наводчиков-злоумышленников — еще столько же. Но уже золотом.

— Уяснил? — тряхнул Вельд Буча, разевающего рот, как выброшенная на берег рыба. А когда тот резко кивнул, велел ему: — Тогда чеши! — дергая за шиворот со стула и толчком отправляя к двери.

— Только вряд ли это сработает. Бандюги своих не сдадут, — с сомнением произнес Гэл, когда его старый недруг Корвье был выпровожен.

— Сработает, да еще как, — хмыкнул я, не разделяя его опасений касательно успеха моей задумки. — Ведь преступное братство существует только на словах. А на деле они за медяк мать родную продадут. Что уж говорить о гостях заезжих. Тех просто мигом заложат.

— Думаешь, чужие сработали? — осведомился Вельд, несомненно посвященный в пути Гэлом в суть дела.

— Уверен, — ответил я. — Местные вряд ли на такую авантюру сподобились бы. Не их как бы профиль работы.

И все же зря Гэл сомневался. Как я предсказывал, так оно и вышло. Уже на утро следующего дня к дому градоначальника заявилась целая толпа мужиков разбойничьей наружности. Гвардейцы семьи ди Мэнс, что пришли с обозом из столицы и взяли на себя охрану особняка, переполошились даже, увидев эдакое зрелище. Не иначе подумали, что злодеи идут штурмом резиденцию Черной Розы Империи брать. Оттого не сразу и поверили, что все эти люди хотят лишь одного — видеть меня.

Я же нисколько не переживал, выходя к бандюгам. Ибо при надобности — порву их всех. Хотя после этого мне и придется, скорей всего, убираться за перевал.

Вышел я, в общем, на парадное крыльцо да требовательно спросил у преступного люда:

— Ну?..

И мне был тотчас же предъявлен обычный крапивный мешок. Из которого извлекли невысокого щуплого мужичонку — нисколько не преступного вида, да еще и рыжего к тому же. И к крыльцу связанного по рукам и ногам пленника поднесли со словами, что вот он, требуемый мной наводчик.

Я хмыкнул. И попросил дворецкого небольшой стол прямо тут, на крыльце организовать, да послать кого-нибудь в банк за деньгами.

— А как же — проверить? — спросил у меня подошедший в тот же момент Вельд, с ходу врубившийся в происходящее. — Вдруг они вообще левого человека притащили тебе, лишь бы только денежку срубить?

Бандюги, ясно расслышавшие слова моего приятеля, моментом зароптали. А я, отмахнувшись от их заверений, спокойно сказал:

— Ну тогда им дорого встанет их обман. Рожи-то я их запомнил, а ворота городские закрыты.

Чуть погодя посыльные под охраной из банка вернулись, звонкую золотую монету принесли. И присев на небольшой стульчик у вынесенного на крыльцо стола, я начал демонстративно неторопливо отсчитывать обещанное за поимку наводчика вознаграждение. Чем немало возбудил и толпу бандюг и простых горожан, привлеченных к месту событий блеском и звоном золота. Так жадно все на это действо глазели… не описать! Аж глаза светились!

— Что ты тут за балаган устроил, Стайни? — сердитым шепотом осведомилась подошедшая ко мне сзади ди Мэнс, когда я уже за девятую сотню в своих подсчетах золотых монет перевалил.

— Никакой это не балаган, — так же тихо ответил я, отвлекшись на миг. — А полезная демонстрация. После которой каждый римхолец будет твердо уверен, что если он заловит человека, умышляющего что-то против вас, то обломится ему огромная награда. То есть прилив безмерного энтузиазма в этом деле у люда будет обеспечен.

Кейтлин только головой покачала. И тихонько ушла, не став меня более отвлекать.

— А какое вознаграждение полагается за людей, которые умышляют что-то конкретно против вас, сэр Кэрридан? — чуть помявшись, спросил один из римхольских бандюг, после того как тысяча золотых была пересчитана по монетке на их глазах, уложена в мешки-кошели и передана им, да стих вызванный этим событием первый гомон.

— Против меня? — несколько удивленно посмотрел я на выступившего вперед бородатого здоровяка с косым шрамом через все лицо.

— Да, против вас, — подтвердил тот.

Пожав плечами, я хотел было брякнуть, что столько же, да идти уже с наводчиком разбираться, но проблеск алчности в глазах вопрошающего не дал мне этого сделать. И я опомнился. Поразмыслил малость, да и хмыкнул:

— За тех, кто против меня зло умышляет, я готов назначить в награду разве что… десятку золотом.