Драконий бог Нары

Акануэ безвозвратно исчез в пасти чайника, и энергия вихрями клубилась вокруг. Такая и другие пытались прикрыться щитами, но силы стремительно таяли — Хирагумо опустошал их. Из горла Чиаки вырвался стон: он чувствовал, как дрожат и слабеют мышцы. У Такаи подкосились ноги, и Наоэ, выкрикивая его имя, метнулся к господину, дотронулся было, но тут силы оставили и его. В изнеможении он опустился на землю, все еще протягивая руку.

«Не позволю… этому… случиться… — Такая отчаянно сопротивлялся. — Великий… Бисямон…»

Даже душа мало-помалу покидала тело. Такая уже почти лишился чувств и тут — сознание вернулось. Давление вроде бы снизилось… нет, частично пропало, и Такая сообразил, что их троицу окутывает золотистый свет. Они подняли глаза: Гохододзи накрыл их гошинхой. Странное дело, но чудовищная иссушающая сила Хирагумо не имела над ним власти. Гохододзи, совершенно неуязвимый, парил в воздухе, защищая людей. Наоэ глотнул воздуха и развернулся к изумленному Такае:

— Кагетора-сама! Гохододзи!

— И что?

— Смотрите, у него нет материального тела, Хирагумо не в состоянии повредить ему. И гошинха остается целой… понимаете, что это значит?

— Что?

— Хирагумо, — принялся поспешно объяснять Наоэ, — не может забрать силы Гохододзи, равно как и силы божественных слуг. Я думаю, их сущности рассеяны, слишком велики, и если Хирагумо втянет эту энергию, она пресытит его. Пускай монстр растет, но призраку не под силу сдержать божественную энергию! Он просто самоуничтожится, лопнет!

— Божественная сила… — Такая просветлел лицом. — Я понял!

— Нееет! Не надо! — молила Наги.

— Наги! — отчаянно и хрипло выкрикнул Чиаки севшим голосом. — Держись! Не теряй себя! Наги!

— Нееет! Помогите!

Голос Драконьего бога грохотал в ушах:

— Убей! Убей их!

Девушка, мотая головой, всхлипывала:

— Помогите, помогите…

— Наги! — Чиаки бросился к ней.

— Чиаки-сан!

Такая сложил ладони в знаке Бисямонтэна. Прикрытый сияющим барьером, в самом центре яростного вихря, он громко начитал:

— Он бэйсирамандая соака, он бэйсирамандая соака…

В ладонях собиралась энергия.

— Он бэйсирамадая соака!

Распахнув глаза во всю ширь, он прогрохотал:

— О великий Бисямонтэн! Даруй мне меч, дабы уничтожить этого демона!

Шар расплавленного серебряного света ударил в эпицентр бури. Наги отбросило назад, Наоэ и Чиаки пригнулись. Ослепительно белое сияние в руках Такаи сжалось, превращаясь в чудесный клинок — меч Бисямонтэна обрел земное воплощение. Тебуку являлось божественной силой, дарованной богом войны. Этот меч, порождение его же силы, сам по сути являлся сгустком энергии тебуку. Хирагумо не мог поглотить божественную силу, а значит…

— Подавись!

Такая прыгнул вперед. Чайник проявлялся, подавляя сущность Наги. Такая занес меч — и метнул его прямиком в пасть Хирагумо.

— Чтоб тебя разорвало!

Сила Бисямонтэна освободилась. Чайникоподобная туша распухла и пошла трещинами, из которых пробивался свет. А потом грянул взрыв. С оглушительным треском Хирагумо разлетелся на части. Такае и остальным снова пришлось прикрыться барьерами.

«Сработало?..»

Осколки чайника сначала обратились серебром, а потом — радужным дождем. Чайник попытался вобрать слишком много силы, а в итоге раздулся, словно воздушный шар, и лопнул. Когда Такая поднял голову, куски Хирагумо все еще проливались, подобно ливню в утреннем солнце, но, едва коснувшись земли, осыпались пеплом и исчезали.

Буря утихла — будто ничего и не было. Прожорливый монстр пострадал из-за собственной жадности, пресытившись божественной силой Бисямонтэна.

— Наги!

Девушка, приняв собственный облик, без сознания упала на руки Такае. Теперь она освободилась от Хирагумо и, пускай измотанная, выглядела целой и невредимой. Все-таки получилось убить монстра так, чтобы тело хозяина не пострадало. Такая передал девушку подбежавшему Чиаки, а Сасса Наримаса неуверенно поднялся. Наоэ насторожено стал подле Такаи, и тот впился в Наримасу тяжелым взглядом:

— Ты, значит, Сасса Наримаса?

— Я слыхал о изгоняющей силе якш Уэсуги, но правда куда сильнее молвы, — задыхаясь, признал Наримаса. — Убить Хирагумо с такой легкостью… Право, честь вам и хвала. То, что вы сделали, однажды вымостит нам путь к власти.

— О чем это ты?

Наримаса, помедлив, ухмыльнулся:

— Ах, так вы не знаете… Тогда ясно.

Взгляд Такаи сделался угрожающим. Наримаса утер рот и добавил:

— Я то думал, вы убивали Хирагумо, зная обо всем. Что ж, в таком разе я в знак признательности вам расскажу.

— Что?!

Взгляд Наримасы потяжелел, в глазах разгорался неусмиримый дух неистового воина:

— Хозяин Хирагумо, Мацунага Хисахидэ, объединился с нашим заклятым врагом Акети Мицухидэ и объявил войну Оде!

Такая, Чиаки и Наоэ вытаращились на него:

— Акети Мицухидэ?!

— Он тоже возродился?!

Наримаса твердо отозвался:

— Наша битва с войсками провинций древней столицы только пуще разгорится. То, что Хирагумо, секретного оружия Хисахидэ, больше нет — хорошее нам подспорье. Вот потому я и приношу вам мою благодарность, яша-шуу Уэсуги!

Акети Мицухидэ здесь… Пораженные этой новостью, они на момент лишились дара речи.