Драконий бог Нары

Смерть Нобунаги… Той ночью, потонувшей в горячке кошмаров, Наримаса находился в замке Уозу(8). На следующий день в яростном наступлении он таки захватил замок, положив тем самым конец трехмесячной осаде оплота Уэсуги в Эттю. Но весть о смерти господина стала потрясением для всех - даже сейчас Наримаса помнил тогдашние изумление и злобу. Он отдал жизнь - рисковал самим существованием ради Нобунаги, своего единственного господина, и его мечты о стране, объединенной военной властью. Но Мицухидэ вместе с жизнью Оды украл и надежду Наримасы о пребывании с господином в этой стране свершившихся грез. А теперь он ведет онре из провинций в новую кампанию против Нобунаги… Уставив в пространство невидящий взгляд, Наримаса стиснул кулаки.

“К дьяволу тебя, Мицухидэ. Переродиться лишь для того, чтобы восстать против господина Нобунаги…?!”

- Сасса-доно, коли Хирагумо попадет в руки Акети, то станет воистину серьезной угрозой. Даже сейчас преисполненные ненавистью к господину духи тайно собираются у древней столицы. Ежели силы горы Хиэй и Ига(9) объединятся с Мицухидэ, нам не поздоровится…

- Я все прекрасно понимаю, - резко перебил Наримаса. - Если нуэ не могут расправиться с тобой, проклятый Хирагумо, так я убью тебя собственными руками. И играть силами Перерожденного, заточенного в броню тела, ты не сможешь. А вас, чертовы Мацунага Хисахидэ и Акети Мицухидэ, перед пробуждением господина Нобунаги я сотру с лица земли!

*

Преследуя Наги, Наоэ вел автомобиль на юг. Чиаки, перегнувшись с задних сидений, спросил у Такаи:

- Ну что она?

- По-прежнему идет. Я отправил за ней Гохододзи.

- Наверное, направляется к Хисахидэ, - предположил Наоэ, уверенно держа руль.

Такая сосредоточился на лезвии кинжала, отражающем то, что видел Гохододзи, а Чиаки, открыв карту, добавил:

- По-моему, сознания этого чудовища и Хисахидэ как-то связаны.

- Что? - Такая поднял голову и взглянул на Чиаки через плечо: - В смысле?

- Когда в Наги вселились, она слышала голос Драконьего Бога. Он обещал, что защитит ее. По крайней мере, так она мне сказала. А еще Наги уверена, что я - его слуга.

- Драконий Бог? Это ведь не…

- Да. Возможно, Мацунага Хисахидэ. Ведь Наги молилась на горе Сиги - не знаю, о проклятии на отчима или еще о чем, но только я думаю, что ее ненависть и злоба Хисахидэ слились в одно.

- Значит, тот, кого она приняла за Драконьего Бога, на самом деле Мацунага Хисахидэ? - вмешался Наоэ. - Сильные эмоции пробудили его, и он вселил в Наги-сан Хирагумо, по сути часть себя… То есть, ее ненависть была настолько сильна, чтобы смешаться с чувствами Хисахидэ? Неужели она до того ненавидит отчима?

- Почему бы и нет… - Такая помрачнел: их с Наги детство и семейные обстоятельства оказались достаточно схожими, чтобы он понял ее чувства с пугающей ясностью. - Мать была ее единственным другом. Девочка хотела защитить ее больше всего в жизни. В смысле, даже ты… - это уже относилось к Наоэ, - предположим, у тебя был единственный любимый человек, и она совершила самоубийство. Разве ты не стал бы ненавидеть того, кто довел ее до этого? Ты бы наверняка затаил на него злобу, правильно я говорю?

Наоэ глянул на Такаю, но смолчал. На подобный вопрос из уст Такаи ему оставалось лишь промолчать… но да, теперь он действительно понял, даже очень хорошо.

- Но, прежде всего, я никогда не позволил бы этому человеку убить себя.

Чиаки глубоко вздохнул и хлопнул Наоэ по затылку:

- Дурак. Если бы, да кабы… Я-то тебя знаю: ты сразу б налетел со своим тебуку прежде, чем что-то подобное произошло, правда?

- А? Серьезно? - удивленно переспросил Такая. - Так ты правда из тех, кто с цепи срывается, а?

Наоэ снова промолчал, только на лице отражалась внутренняя борьба. Чиаки протяжно присвистнул, отвернулся и драматично прокомментировал:

- Что уж наверняка, так это то, что ради кое-кого у него башню снесло бы конкретно.

- ???

Наоэ в ужасе перебил:

- Не обращайте внимания, Кагетора-сама! Посмотрите лучше, как там Гохододзи. Пожалуйста, не спускайте глаз с Наги-сан.

- Чего…? Ах да, - и Такая снова уставился в кинжал.

Чиаки отвлекся на вид из окна. Сельскую местность, сверкающую под солнцем, испещрили пруды с золотыми рыбками.

- Мм? - в глаза бросилось что-то странное, двигающееся рядом с машиной, и Чиаки, моргнув, прижался носом к стеклу. - Какого?!

На вскрик оглянулся Такая:

- Что еще… Ай!

Не отставая от автомобиля, рядом летел огненный шарик. Но тут же он раздвоился, потом их стало десять, а потом шаровые молнии в мгновение ока окутали машину сияющим туманом.

- Наоэ!

- Слушаюсь! - Наоэ прибавил ходу.

В попытке оторваться от преследователей Presia набрала скорость, но “молнии” не собирались упускать добычу.

- Это что, огни хоихои?!

- Наоэ! Мы в ловушке!

Наоэ судорожно выворачивал руль, принуждая огни петлять взад-вперед над дорогой, однако избавиться от них не получалось. Тогда Чиаки высунулся из окна и атаковал силой. Тщетно: разорванные на части, огни очень быстро восстановили прежний вид.

- Нагахидэ! Это онре в огне!

- Тогда изгоняем?!

Рой огней плотно окутал машину, совершенно закрыв обзор.