Драконий бог Нары

- Он бэйсирамандая соака, он бэйсирамандая соака… - в воздухе над кинжалом он начертал исконный слог Бисямонтэна. - Он бэйсирамандая соака…

Коснувшись лба большим и средним пальцами, Такая попросил:

- Позволь дхарме меча открыть мне глаза.

Он поднес меч к пальцам, и испещренная санскритскими письменами бумага воспламенилась. В огне появилась фигура - златокожий мечник с тысячью клинками, Кен-но-Гохододзи. Гохододзи вызвал облако и в мгновение ока унесся на нем в небо. Проводив его взглядами, Наоэ и Чиаки хором выдохнули - как всегда при случайном проявлении способностей Кагеторы.

- О да, он точно не младенец тупоголовый…

- Кагетора-сама, Гохододзи направляется на юго-восток…

Такая, наконец, открыл глаза и посмотрел на нож: лезвие отражало то, что видел Гохододзи. В отражении бежали селения и рисовые поля с высоты птичьего полета.

- Юго-восток? Но там ничего… А?

Такая моргнул: Гохододзи снижался, и в отражении появилась…могила? Но чья? Уничтоженная чьей рукой?

- Цуцуи Дзюнкей… - пробормотал Такая. - Это могила Цуцуи Дзюнкея(3), разнесенная на куски… Где это?

Наоэ схватился за карту:

- Прямо на юг отсюда, около станции Хирахата. Наги-сан там?

- Нет, она… - начал было Такая, но голос его сорвался на вскрик: Наги стояла за могилой, а вокруг вились шаровые молнии.

“Наги!”

В картинке Наги развернулась к ним. В глазах ее промелькнул странный блеск: вне всякого сомнения…девушка заметила, что за ней следят.

Фуушшш!

Изо рта ее хлынуло золотое пламя, и ослепительно-яркий свет рванулся из меча. Такая вскрикнул и заслонил лицо.

- Кагетора-сама!

Наоэ и Чиаки поспешно загородили его. Такая - он отвернулся как раз вовремя, сумев уберечь глаза - поднял голову и скривил губы в опасной ухмылке:

- Ну Хирагумо, сволочь этакая, я тебя разгадал. Выместил все, что накипело, на могиле Цуцуи Дзюнкея… Подумать только, мстить чуваку, который давно ушел на небо.

- Кагетора-сама…

- Людей Оды рядом нет. Кажется, Хирагумо и от них оторвался. Надо ловить его сейчас. Пошли.

- Есть!

- Конечно-конечно, - согласился Чиаки, но, понизив голос, пробурчал: - Теперь-то ты впереди на белом коне. Хочешь вести - веди, да только вспоминай уже все поскорей, а то реально заноза в заднице еще та…

Такая, раздраженно поджав губы, остановился:

- Что? Проблемы?

- Никак нееет, - пропел Чиаки и забрался в автомобиль.

Такая уперся было, но по энергичному настоянию Наоэ занял пассажирское сидение.

*

- Что? Он съел всех нуэ?

Выслушав доклад, Наримасе оставалось лишь раздраженно прищелкнуть языком. Еще бы, все нуэ, отправленные вслед за Хирагумо, оказались выпиты досуха. Собирая информацию, Сасса Наримаса с частью войск Оды разбили лагерь около храма Хорю. Нуэ стояли на страже, но несколько из них, посланные за Хирагумо, стали его жертвой.

- Вот ведь чертово чудище… - ярость исказила неукротимое лицо Наримасы.

И тут позади раздался голос:

- Истина о тайном оружие Хисахидэ не в молве, его окружающей. Никак нельзя смотреть на это сквозь пальцы.

Из тени сосны выступил низенький седой старичок со сгорбленной спиной. Голосом его говорил подселенный дух. Наримаса немного расслабился.

- Акануэ, это ты?

- Сдается, Сасса-доно, настали и для тебя тяжкие времена.

- Это тебе Ранмару-доно наказал следить за мной?

- Что ты, Сасса-доно, - Акануэ, пробираясь по влажной траве, приблизился и встал рядом. - Я лишь услышал о неожиданном вмешательстве Перерожденных Уэсуги и явился помочь тебе.

- Мне твоя помощь ни к чему. Можешь возвращаться и сообщить так Мори-доно. Скажи ему, что за Хирагумо в ответе буду я сам и сам же обо всем здесь позабочусь.

- Не могу, - узкое морщинистое лицо Акануэ разрезала тонкая улыбка. - Ежели я вмешаюсь насчет Хирагумо Мацунаги Хисахидэ, то тебе никакой разницы с этого не будет. Столь опасное оружие мы должны сразить без промаха, Сасса-доно. Коли Хисахидэ вернет свою мощь, нам лучше не станет.

Потирая подбородок, Наримаса оглянулся на Акануэ:

- Не об Акети Мицухидэ ли ты?

Старик молча кивнул.

Вся живость исчезла с лица Наримасы, и из глубин души начала подниматься на поверхность давняя тупая ненависть.

- Об этом толковали, я слышал.

Слухи о том, что Мацунага Хисахидэ планирует заключить союз с Акети Мицухидэ, который переродился в окрестностях древней столицы. Акети Мицухидэ… история знает его, как зачинщика событий в храме Хонно(4), в результате чего погиб Ода Нобунага. Акети Мицухидэ с боевым кличем “Наш враг - храм Хонно!” возглавил восстание и отнял жизнь господина Нобунаги, хотя объединение страны было не за горами. Сразу же после битвы при Ямазаки (5) его наголову разбил Хасиба Хидэеси (который позже стал Тоетоми Хидэеси), а в Огурусу(6), на обратном пути к цитадели в Сакомото(7), Мицухидэ был убит.