Дракон цвета смерти

– Сил моих нет! И руки я все исколола…

– Можно подумать, что мне легче, – уперла руки в бока Олинда. – Ну сходи ты воду потаскай!

– Я два пальца обожгла! – взвилась Кайа. – Но я же не ною, и каша эта… зараза!!!

Я скромно сидела в стороне и молчала. Понятно же, полезу я сейчас в свару, так мне больше всех и достанется. Девочкам надо просто выплеснуть пар, повопить, потопать ногами… Это как два кота, которые сидят на заборе и орут друг на друга.

Драться они уже не будут.

Но ору-у-у-у-ут!

Вдохновенно!

Визг продолжался малым не сорок минут, пока не обратили внимания, что я сижу в стороне и меланхолично подкидываю в костер веток.

– Каэтана!!! – взвилась Мариса, которая была особенно пострадавшей: два ногтя сломала, и это через кожаную перчатку!

– Слушаю?

– Ты чего сидишь?

– Я вот тоже думаю, чего я сижу и сижу? НА РАЗМИНКУ – СТАНОВИСЬ!!!

Аж драконы подпрыгнули.

Девочки выполнили команду прежде, чем осознали, что происходит. А потом, когда начали разминаться, уже и ругаться было как-то нелогично…

А после тренировки уже и не хотелось.

– Зараза ты, Каэтана, – ворчала Кайа, жуя кашу, которая вопреки всем канонам не подгорела. Я же ее вовремя с огня сняла и оставила упариваться в пуховом платке.

– Девочки, а вы как хотели? Я сразу предупреждала, что будет нелегко. Паршиво нам будет… драконарии – и сражаются, и вылетают, и убирают за своими драконами, мне не верите – у своих хищниц спросите.

Судя по глазам, поспрашивали и растерялись немного.

– Выбирайте, девочки. Или вы эссы, благородные и избалованные, но тогда отказывайтесь от драконов и топайте домой. Или вы драконарии. Но тогда вам придется отвечать не только за себя, но и за подругу. Мне – за Виолу. Вам – за Эльту, Гариду, Эйру… прочих… вы поняли. И обязательно нас припашут к боевым вылетам, и так же обязательно придется воевать и доказывать, что мы не хуже…

– Мы – лучше! – взвилась Ярина.

– А как же эта… и… палатка? – поинтересовалась я, приводя дословные цитаты.

Ярина смутилась и даже шаркнула сапожком.

– Ну… если она и правда такая? Что теперь делать?

– Научишь девочек ругаться. Чтобы они точно знали, какие у них костры, вода, лапник и прочее, – подсказала я.

Девочки грохнули хохотом.

В этот день мы больше не ругались.

Потом случалось, конечно. И поспорить, и поссориться, но все проходило уже проще. Спокойнее, без накала. Когда с трудностями смиряешься заранее, переносить их намного легче.

* * *

Храм Варта мы увидели на восьмой день путешествия.

Драконицы снижались, высаживали нас, почтительно отлетали в сторону.

Я знала, они туда не пойдут. По преданиям, Варт и сотворил драконов… поучаствовал. Девушки тоже переглядывались.

Страшновато…

Бог.

Я оглядела свою команду.

– Девочки, располагаемся рядом с храмом на привал. Устраиваемся поудобнее, вон ручеек мы видели, ставим палатки, готовим обед. До завтрашнего утра мы здесь. Я сейчас иду в храм. Если я спустя сутки – подчеркиваю: сутки! – не выйду отсюда, вы уходите. Виола меня подождет.

– Каэтана, ты не обнаглела? – Мариса уперла руки в бока, не хуже Ярины. – Мы уходим, а ты остаешься?

– Мы тебе что – сволочи?!

– Если я оттуда не вернусь, вы тем более поляжете, – вздохнула я. – У меня есть шанс, у вас его нет.

– Это еще почему?

– Потому что моя мать была посвящена Даннаре. И я тоже, – не стала я скрывать. Эта информация доступная, да и ничем мне это не грозит. – Среди вас еще есть те, кто также посвящены богам?

Девочки переглядывались, но – нет. Мальчиков – тех посвящают. Ортару, Истиону, Сантору, последнее в Санторине прямо обязательно. А девочек… зачем?

– Поэтому послушайте меня. Ждите сутки. Но если меня сутки не будет, послушайтесь и улетайте.

Девочки переглядывались, но не одобряли. Я молча развернулась и направилась к храму.

* * *

В быту Варт предпочитал стиль жесткого минимализма.

Белый храм напоминал яйцо. Круглый купол, полукруглый арочный вход, резьба по белой стене.

Когда-то она изображала зверей и птиц, сейчас подстерлась и выглядела грустно.

Это и понятно.

Это вам не эссы драконарии, которых всего сто лет забывали, тут тысячелетиями пахнет. Десятками тысяч лет.

Хорошо еще, какие-то предания сохранились.

Чтобы пройти внутрь, мне пришлось воспользоваться мачете. Эх, раззудись плечо, размахнись рука! И то… могло бы намного сильнее все зарасти, и дерево упасть, и завестись кто…

Повезло. И не завелись, и не заросло.

И я после всего получаса матюгов оказалась внутри храма. Девочки действительно не полезли вслед за мной. Это хорошо. Мне и за себя страшно, а за них еще страшнее. Оказывается, и так бывает.

Мои… кто?

Ученицы?

Да, наверное. Я за них в ответе, потому и страшно.

Вот и статуя. Варт?

Хм, а Аласту я понимаю. Симпатяга такой… статуя сохранилась просто идеально, не считая толстого слоя пыли. Но пыль я смахнула первой попавшейся хвойной веткой, и вот он – Варт, как живой.

Скульптором руководило вдохновение.

Мужчина, лет двадцати пяти, улыбающийся. И сразу видно – добрый. Вот до самого краешка – добрый. И не так важно, какой у него нос или лоб, какие глаза или уши. Красивый – да. Но еще видно в нем нечто такое…

Мужчины – они тоже бывают разные.