Драйверы

Вернулся я домой поздно — около девяти часов. Лида и дети уже поужинали и занимались какими-то домашними делами. Я на кухне разогрел себе на сковороде картошки с котлетами, добавил пару ложек майонезу, плотно поел и решил ничего Лидуське по поводу своих рефлексий и смутных сомнений относительно этого «водочного» рейса не говорить. Да и не было у меня каких-то очень уж особых рефлексий. Ну — водка, ну — таджики, ну — Гена… Фигня все это. Если реально, без психоза смотреть — халтура и халтура, мало ли…

Прокатимся с Борькой туда-обратно, и дело — в шляпе, а деньги — в кармане. По четыре сотни каждому. Ну, а логиновские «наставления» меня не очень-то касались. Хотя, в определенной степени, и любопытно было — чего там мой полковник захимичивает?

В общем, рассказал жене вкратце о предстоящей работе: работа как работа — рейс. Собрал дорожную сумку и хотел уже завалиться спать. По принципу: утро вечера мудренее, но не тут-то было. Лидуся начала психовать: «Ах, не нравится мне это; ах, не нравится мне то…». Не было печали! Я тоже слегка завелся, поскольку жена, в общем-то, отразила мои смутные сомнения. Но! Я — это я! И нефиг тут…

— Ну, что тебе не нравится? Давай конкретно!

— Вить, я не знаю, но как-то на душе не совсем спокойно.

Вот ведь народ — женщины! Ведь я ей ни слова, ни полслова не сказал, и намеком не показал, а «не нравится». Интуиция у них, однако, как у кошек.

— «Нравиться, не нравиться — терпи моя красавица…» Лидусь, у тебя сколько денег в кошельке?

— Стошка. Два полтинника, — сказала Лида и вздохнула.

— Рублей, заметь, а мне четыре сотни баксов за этот рейс заплатят. На двоих с Борькой — восемьсот. Нам с тобой месяца на полтора, при наших запросах, хватит. Или я не прав?

— Да я понимаю…

— Ты знаешь, сколько машин каждый день до Мурманска и обратно ходит? Нет? Тыща… — насчет тысячи машин я, конечно, малость гиперболу применил, приукрасил. Впрочем — почему нет? Может, и действительно туда столько машин ходит каждый день. — Дошло?.. Туда и обратно по этой трассе несколько тысяч машин в день проходит. И все — с грузом. Движение — как на Невском. А у тебя — «на душе не спокойно». Плюнь и забудь. И потом — я же не один еду, с Борькой…

В общем, еле-еле успокоил я свою жену. А заодно и сам слегка успокоился, расслабился и, несмотря на судорожно прошедший день, быстро уснул.

* * *

Австрийский доктор Зигмунд Фрейд, кроме своего горячо любимого либидо, живо интересовался сновидениями. Выспрашивал о них пациентов, фиксировал рассказы на бумаге, сам иной раз что-то по ночам наблюдал, а утром записывал, и в результате даже книгу о снах написал. Я читал — интересно, но тоже с определенным креном в половую сферу. Впрочем, у него без сексуальной подоплеки вообще ничего нет. Старенький был, а туда же. Заклинило, видно, башню у доктора на этом деле. Бывает.

Я не доктор, у меня проще — никакой мистики и секса, сплошной реализм и любовь… к чему? К Родине, что ли? Черт его знает — может, и так.

Вот в последнее время я часто вижу один и тот же сон — мне кажется, что я вижу Родину! Очень круто!

Но я до конца не уверен, что это — Родина. Я даже во сне сомневаюсь — Родина это или нет? Я вообще не очень хорошо, вернее, даже очень плохо понимаю этот абстрактный термин, но все говорят — Родина, Родина… Вот я и решил, что вижу во сне Родину.

Снится мне какая-то деревня, или скорее, небольшой поселок, поскольку некоторые дома там барачного типа. Но есть и обычные русские избы. Дома заброшенные, серые и унылые, покосившиеся, с оторванными ставнями и выбитыми окнами. Посреди деревни на небольшом возвышении — полуразрушенная часовня, а может быть, и церквушка — отчасти каменная. Как-то раз церковь загорелась, и я бросился к ней, чтобы потушить пожар… Не помню — потушил или нет. Да, в принципе, и безразлично. Между домов в деревне — сосны… или дома между сосен. Но то, что это не кедры, не ели, а именно сосны — я знаю точно. Сосны не корабельные: невысокие и коренастые, с толстыми узловатыми ветвями. Земля под ними устлана бурым ковром опавшей хвои. Погода там постоянно серенькая какая-то, без солнца.

С юга подходит пыльная грунтовая дорога, по которой я на нашем полевом «ГАЗ-66» всегда в своем сне въезжаю в эту деревню. Я абсолютно точно знаю, что дорога подходит с юга. Вообще-то, чисто географически, я очень отчетливо представляю себе расположение объекта моего сна, но иногда по какой-то причине очень долго добираюсь до этой деревни. Все еду, еду…