Драйверы

— Да, так вот — центр в Лозанне. Потом смотаешься туда на пару дней с кем-нибудь из своих. И Власенкова обязательно возьми. Уточнишь детали, снимешь там всю информацию — и за работу!.. За кордон-то не тянет?

— Пошлют — поеду. А вообще, если честно — не хочется. Старею или перегорел уже. Да и какая там сейчас работа? Не знаю… — Логинов замолчал и глубоко затянулся сигаретой.

— «Не хочется, перегорел, старею», — передразнил Геннадия Алексеевича Бельков. — Есть страна, есть армия, а в ней есть мы. Так что работать надо, полковник. В твоем возрасте еще пахать и пахать. Тебе сколько лет? Тебе недавно только полтинник стукнул, а мне — шестьдесят два. И невыездным тебя припечатали здесь, по субъективу. Объективно за кордоном за тобой действительно ничего нет, хоть и долгонько ты там крутился. Но понадобится — еще поработаешь. Когда-нибудь этот бардак ведь должен кончиться, верно?

— Все когда-нибудь кончается. Только вот жить в эту пору прекрасную…

— Не вешай носа, комрад Майкл. Повоюем еще. В общем, подбери себе и сотрудникам легендированные документы, и — на запад, в Лозанну, в Париж… Возьмешь у «коллег» всю информацию по теме.

Слово «коллеги» по отношению к западным спецслужбам матерый разведчик Бельков, совершивший не один десяток нелегальных выходов и не меньше трех десятков удачных вербовок, произнес с саркастической ухмылкой.

— Потом набросай предварительный план, обсудим детали, утрясем, и приступай с Богом. Что скажешь?

— Мне отвечать, или?..

— Вот именно — «или», — сказал генерал-майор Бельков.

— Тогда — разрешите приступать?

— Ну, приступай.

Глава четырнадцатая

Где-то в конце восьмидесятых в одном уютном европейском городке собрались на тайное совещание министры внутренних дел государств, входящих в «Интерпол». Не все сто пятьдесят сразу, но многие. Собрались с одной совершенно конкретной целью: «Обсудить и решить…».

Дело в том, что международная организация «Интерпол», штаб-квартира которой тогда находилась в Париже, до конца восьмидесятых не имела в своем составе оперативно-разведывательного подразделения. Да оно ей было и не нужно. Задачи у этой солидной и уважаемой международной полицейской организации были чисто регистрационные: сбор информации, обобщение и представление заказчикам — полицейским ведомствам стран-участниц — данных на всякую преступную сволочь международного масштаба. Бюро, одним словом. Собственно, при создании «бюро» так и задумывалось.

Но к концу восьмидесятых мир как-то вдруг резко изменился: крах идеи социализма, научно-техническая революция, то да се, и в полный рост перед правительствами цивилизованных стран встала проблема международного терроризма. Вот тогда и выяснилось, что при «Интерполе» неплохо бы иметь собственное оперативное подразделение. Командочку такую из лихих парней и девчат. Регистрация — регистрацией, но иногда требовалось и делом заняться: проследить, повыяснять, а подчас и кое-кому «браслеты» на запястьях защелкнуть.

Решили министры набрать в это подразделение агентов класса «супер» со всего света и дать им самые широкие полномочия.

Специальная, совершенно секретная команда.

С финансированием команды профессионалов, понятное дело, проблем быть не могло, с материально-техническим обеспечением тоже. Исполнителей-оперативников должны были подбирать и готовить к работе инструкторы Центра. Непосредственное планирование операций вменялось в обязанности прекрасно оснащенному Оперативно-аналитическому центру.

* * *

По всем официальным документам «Интерпола» в операции «Имедженси» он проходил под псевдонимом Зулу. Просто Зулу и все — ни кодового номера, ни имени. По легенде-то, разумеется, рабочее имя было, но это — только для посторонних.

А сколько за последние шесть лет он сменил псевдонимов-кличек, легендированных имен и фамилий, он уже и сам не помнил. В Центре знали и помнили все, даже его настоящее имя в Центре знали, но… Где он — этот Центр? В Африке, в Азии, в Америке?..

Тренировочные базы полевых агентов были разбросаны по всему миру, а вот о местонахождении Центра не знал никто… По крайней мере, так считалось.

Зулу, как и большинство оперативных сотрудников «бюро», работал в одиночку, по индивидуальной программе. Основная цель работы: разведка, разведка, разведка… Акции, стрельба, взрывы, слежка и прочая мура — для местных силовиков.

Разумеется, провести работу в чистом, так сказать, виде, без «физики», еще никому никогда не удавалось. Иногда и «ствол» в руки приходилось брать и другие мероприятия, «грязные» с точки зрения чистой разведки, иной раз приходилось выполнять. Но это было исключением из правил.

В Санкт-Петербурге довольно быстро — уже через четыре месяца от момента начала работы — ему удалось выявить основную схему деятельности группы противника. И не просто выявить, а практически, в качестве «чернорабочего», примкнуть к организации.

Работодатели использовали его втемную и скорее всего на каком-нибудь этапе предполагали ликвидировать, но на данное время для него это было несущественно.