Драйв Астарты

– Гэго, ты понимаешь, как это трогательно? Оставить стрелковому роботу Коран! Наверное, бородатые исламисты рассудили, что этот робот перед ответственным выстрелом по самолету Римского Папы захочет обратиться к священной книге!

– Исламисты – они тупые, да, – сосредоточенно произнес штаб-сержант. – Но они не бросают свою исламскую книгу просто так. Я думаю, её бросил кто-то другой.

– …И этот кто-то, – добавил Улкерт, – или нас считает дебилами, или сам дебил.

– Может быть, так, – согласился Гэго, – а, может быть, иначе. Может быть, это очень хитрый исламист, который подумал: Я брошу исламскую книгу, и все подумают: «конечно, это сделали не исламисты». Вот такая специальная хитрость.

– Ты сам-то веришь, что это возможно? – Скептически поинтересовался Улкерт.

– Ни хера не верю, нет, – ответил Гэго. – Если бы исламисты хотели сказать, что это сделали они, то позвонили бы на какое-нибудь TV. А если бы исламисты не хотели признаваться, что это сделали они, то поставили бы на эту моторку мину.

– Вот-вот, – Улкерт кивнул. – А ещё меня удивляет знаешь, что? С корпуса пусковой установки «Startracker» не сбит заводской номер, и мы можем узнать, откуда она.

– Очень глупый дурак делал этот теракт, – задумчиво проворчал Гэго.

– Или очень умный говнюк, – высказал предположение Улкерт.

– Кого-то сильно-сильно подставили, – заключил Гэго. – Скажи, Берт, как быстро мы можем узнать, кто покупал на заводе dick с этим номером?

– Один день, максимум два, – ответил лейтенант.

– Я думаю, – сказал Гэго, – тот человек, который покупал, уже умер. На него покажут пальцем. Он не сможет возразить. Все, кто надо, поверят: это сделали его друзья, да!

– Мертвые молчат… – Задумчиво произнес Улкерт.

В этот момент включился динамик.

– Тон-тон, Жаба, это Пчела! Проявись.

– Пчела, это Жаба, – ответил Гэго в микрофон, – что у тебя?

– Красная сигнальная ракета, – ответила Пчела (она же – Нлиа). – Запуск был прямо с поверхности океана. Примерно три мили к югу от вас. Даю маркер на ваш комп.

– Вижу маркер, Пчела, – отозвался Улкерт. – Выходит, кто-то уцелел…

…

На точке маркера через полчаса.

То, что находилось сейчас на поверхности океана, издалека можно было принять за странную сцепку двух осветительных устройств. Одно: футуристическая настольная лампа на низкой подставке и с разрезным плоским абажуром из двух наклоненных в разные стороны металлических полуколец. Другое: верхушка оранжево-красного бумажного фонаря вроде тех, что висят над входами китайских кафе во всем мире…

В действительности сцепка состояла из флайера-геликоида «Paja» и надувного спасательного плота с шатром (взятого из аварийного комплекта геликоида). Более близкий взгляд на эту сцепку выделил бы пять человеческих фигур, две из которых, одетые в униформу, сидели в кабине геликоида, а трое, абсолютно голые, стояли на коленях в шатре спасательного плота. Над темным океаном звучал нестройный хор:

Te Deum laudamus
Te Dominum confiterum
Te aeternum Patrem
Omnis terra venerator…

Гэго затянулся сигаретой, и почесал макушку.

– Берт, что это за стихи они читают, а?

– Католическая молитва, – сообщил Улкерт.

– У-у… Igbekela? Колдовство? От этого не будет проблем, а?

– Не колдовство, – успокоил его лейтенант. – Просто говорят богу «Thanks».

– Почему так длинно? – Подозрительно спросил штаб-сержант.

– Потому, что у католиков так принято.

Гэго фыркнул, снова затянулся и щелчком стряхнул пепел в воду, каждым своим движением показывая, как сильно он не одобряет такое многословие в разговорах с богами. Если боги проигнорируют, то обидно: потерял время. А если они услышат столько болтовни и начнут все подряд исполнять… Ух! Это не будет хорошо, нет.

В кармане у лейтенанта Улкерта начал гнусаво квакать woki-toki.

– Ты мне друг, но сигнал у тебя выставлен дурацкий, – сообщил штаб-сержант.

– Точно, Гэго! У меня вообще дурной вкус… – Лейтенант поднес трубку к уху. – Это офицер Бертон Улкерт, ВМФ Гренландии. Кто говорит?

– Привет, Бертон, как дела! – Раздался в динамике оглушительно-радостный женский голос. – Это Бианка Валпао, TV-da-Gente из Форталеза, можно просто Бианка, а Папа реально у вас там? Извини, что звоню прямо вот так, мне твой мобайл дал тот парень, который командует вашим флотом, или флотилией, короче дал. Так Папа у вас?

– Да, – лаконично ответил Улкерт, пытаясь синхронизироваться с бешеным темпом, в котором эта девушка выстреливала слова.

– А! Классно! Мне правильно сказали! Алло, Бертон, а что он делает? Извини, что я наезжаю, но на телестудии блин, оборвали, на хрен, все телефоны, это же наш Папа! Алло, Бертон, ты меня слушаешь? Так, что он делает?

– Он, кажется, закончил молиться и общается со своим пилотом и со штурманом.

– О! Бертон, а ты можешь как-то подсунуть ему трубку? Это чертовски важно!

– Ну, Бианка, если это реально так чертовски важно, как ты говоришь…

– Реально-реально! Даже больше, чем чертовски! – Заверила она.

– ОК, Бианка. Понял тебя. Я попробую…