Драгоценные дары

– Дети без всякого стеснения указывают родителям, как и чем им следует заниматься. А девочки были всей душой преданы своему отцу, хоть он этого и не заслуживал. Повзрослев, они поняли, что, как отец, он оставлял желать много лучшего, – поняли все, кроме моей средней дочери, для которой он оставался идеалом. Но они не знали, что и мужем он был никудышным, а я не вдавалась в подробности, чтобы невольно не настраивать детей против него. Поэтому они сравнивали с Полом всех моих знакомых, и не в их пользу. Так все и продолжалось, пока не закончилось несколько недель назад, – тихо заключила она.

– Что же случилось несколько недель назад? – Эйдан озадачился. Вероника уже упоминала о каких-то решающих событиях, но мимоходом, без подробностей.

– Во время чтения завещания всплыли подробности, которые потрясли всех нас. Даже девочкам стало совершенно ясно, что он потерпел фиаско в роли мужа. Впрочем, Пол сам признал это в завещании. Я всегда выгораживала его перед дочерями, но после того, как мы расстались, узнала, что и в браке он позволял себе много лишнего, и в своих действиях зашел гораздо дальше, чем я предполагала. Он не мог устоять перед миловидными молоденькими девушками. Из-за одного такого романа мы развелись, но до этого были и другие, о которых я не знала.

– Вы остались с ним из-за денег? – напрямик спросил Эйдан. Ему хотелось понять, что она за человек. Вероника чуть не расхохоталась, услышав этот вопрос.

– Нет, не из-за денег. Я любила его, мы прожили в браке десять счастливых лет, пока он не потерял голову, влюбившись в одну известную модель. Он ухаживал за ней так откровенно, что нашему браку был нанесен непоправимый ущерб. В конце концов, я простила его, но к тому времени наш союз уже распался. Были и другие романы, о которых я не подозревала, так что даже к лучшему, что мы расстались.

В ее словах не чувствовалось горечи – только грусть и смирение со свершившимся фактом, которые тронули Эйдана. А ей не хотелось рассказывать человеку, с которым она только что познакомилась, что у Пола не было ни цента, что он женился на ней из-за ее денег и на протяжении всей совместной жизни тратил их, не считая. Вероника слишком уважала память Пола, чтобы объяснять все это Эйдану, и вдобавок не собиралась намекать, что она на самом деле богата. Свое состояние она не афишировала, и Эйдан не подозревал о нем.

– Вот поэтому я и не женился, – сказал Эйдан, когда они допили кофе. – Люди часто поступают друг с другом по-свински. Расстаться проще, если не состоишь в браке. Но по крайней мере, у вас есть трое дочерей.

Вероника согласно кивнула. В последнее время и она с трудом находила доводы в защиту института брака. Раньше ей казалось, что он имеет смысл, но теперь, когда она узнала, как бесчестно Пол поступал по отношению к ней все это время, собственное замужество стало казаться ей фикцией. Пол влюбился в другую женщину и даже обзавелся внебрачным ребенком, пока Вероника считала, что они счастливы в браке. Узнав об этом, она почувствовала себя безнадежно глупой.

Она предложила заплатить за ужин полностью или хотя бы пополам, но Эйдан и слышать об этом не хотел, забрал счет, оплатил его и оставил солидные чаевые. Несмотря на то, что, по его собственным словам, он вырос в «страшной нищете», он вел себя по-джентльменски, демонстрировал хорошие манеры, был безукоризненно вежливым, но эта вежливость давалась ему привычно и непринужденно.

На выходе из ресторана Эйдан предложил заглянуть в казино, находящееся в палаццо Вендрамин Калерджи, прямо в центре Венеции, куда можно было добраться на водном такси за пять минут. Эта идея показалась Веронике свежей, увлекла ее, и она согласилась.

В этом палаццо, классическом образце венецианской архитектуры, казино существовало с XVII века. Вход в здание выглядел элегантно, а игорные залы – на удивление просто. Повсюду толпились хорошо одетые женщины в коктейльных платьях и мужчины в костюмах, поэтому Вероника и Эйдан не чувствовали себя не в своей тарелке. Вероника стояла у Эйдана за спиной, пока он играл в блэкджек и выиграл тысячу евро. Он выглядел опытным игроком. Затем они сыграли несколько партий в покер, но засиживаться за игрой не стали. Эйдан объяснил, что перед тем, как проводить Веронику в отель, ему осталось зайти еще кое-куда.

Он не уточнил, куда и зачем, а когда они взяли водное такси, назвал площадь Святого Марка. Возле площади он нанял гондолу. Вероника так и не успела прокатиться в гондоле, хотя каждый день обещала себе эту поездку. Но всякий раз находились другие дела – пешие прогулки, осмотр церквей, встречи с Эйданом. Еще ей хотелось побывать в стекольных мастерских на острове Мурано, но она не собралась до сих пор. Однако Эйдан заявил, что поездка в гондоле – обязательная часть венецианских развлечений. Нельзя покидать Венецию, не прокатившись в гондоле хотя бы раз.