Dragoste în ciuda (СИ)

Их пальцы рассоединились, и женщина вздрогнула. Влад кивнул головой своим ближайшим соратникам. Раду, Аслан, Димитрий и отец Илларион вышли из церемониального зала и прошли по узким, как катакомбы, коридорам, выйдя на задний двор, где их ждали лошади. Князь остановился под навесом, не решаясь выйти. На небе жёлтым ярким кругом висело солнце — губительное для тёмного, кем он сейчас и являлся.

Раду оглянулся, заметив его колебания, и свёл брови от удивления.

— Подойди сюда, брат, — позвал он хрипло, вновь взглянул на небо и пожелал, чтобы его затянуло мрачными тучами.

Тот сделал несколько шагов и оказался рядом с Владом, кинув внимательный взгляд на лоб в испарине.

— Тебе нездоровится? — спросил Раду.

— Не важно сейчас, — князь тяжело вздохнул. — Я решил оставить тебя здесь…

— Что? — переспросил его непонимающий брат. — Ты оставляешь меня с бабами и монахами? Изволишь молиться усердно или слёзы проливать?

Синие глаза устало воззрились на Раду, обежав его раскрасневшееся от гнева лицо.

— Послушай меня… — начал было Влад.

— Нет, послушай меня ты, на это сражение ты взял даже церковника, а я тут должен околачиваться? Тебе не кажется это…

— Послушай меня, — получилось грубо, не так хотел, затем значительно мягче. — Я никому не доверяю так, как вам четырём …

— И из всех четырёх ты решил оставить меня?! — Раду громко возмущался, так что остальные мужчины повернулись и теперь пристально смотрели в их сторону.

Дракула вздохнул и заговорил тихо:

— Аслан и Димитрий — это те, кто разрабатывал тактику и стратегию этой баталии, а…

И вновь был прерван:

— А отец Илларион для чего тебе? — он прищурил свои глаза, Влад усмехнулся так непохоже, похож на него самого.

— В трудные времена нам всем нужно во что-то верить, Раду, и церковь даёт эту уверенность, солдаты будут видеть в своих рядах капеллана и знать, что с ними Всевышний.

— А какую роль ты уготовил мне, брат? — ехидно, колко.

— Самую важную, братишка, — проговорил Влад и, положив ему ладонь на шею, притянул к себе. — Я доверяю тому, кто рос вместе со мной, тому, кто все эти годы поддерживал меня, тому, кому я могу доверить самое ценное, что есть у меня, — мою семью, Лале и мальчиков. Никто лучше тебя их не защитит.

Мужчины долго смотрели друг на друга.

— Влад, я… — начал было Раду, почувствовав внутри себя горечь, сомнения и вину, ощутимо тяжело, словно камень, повисшую на его шее.

— Раду, больше некому, — истолковав его тон по-своему, произнёс Влад.

Он кивнул, соглашаясь.

— Береги их, — произнёс Влад, видя, как небо по его желанию затягивается тучами металлического цвета.

Он хлопнул брата по плечам и уже совсем вышел из-под навеса, как Раду позвал его:

— Влад.

Князь обернулся и вопросительно посмотрел на него. Раду колебался, вспоминая Мехмеда, разрываясь между любовью и долгом.

— Что? — вопросительно поднятая бровь над тёмными синими глазами.

— Ничего, — проговорил Раду, смиряясь с судьбой, уже зная, как он поступит, за него уже давно всё решили, или это его выбор?

Воины оседлали коней и присоединились к конникам. Бойцы пехоты шли первыми.

— Мы догоним их часа через два, — доложил Димитрий.

Влад и Аслан переглянулись.

— Армии столкнутся ближе к полудню, — задумчиво произнёс Лев.

— Когда солнце будет в самом зените, — хрипло прошептал Влад, сейчас его защищали плотные облака, они словно держали оборону, или этого хотел он, ведь старый вампир обещал и ещё одно преимущество тёмного — управление погодой, ещё один бонус, который поможет победить или… проиграть.

Аслан внимательнее посмотрел на друга. Он видел, что его что-то гложет. Но расспрашивать не решился.

— Поторопимся? — спросил Димитрий.

Влад кивнул, и они ускорили бег коней, яро пришпорив их по бокам, поравнявшись с кавалькадой. Выехав на открытое пространство, они не сразу поняли, что навстречу им и сбоку двигались турки, плотной стеной тесня их обратно к монастырю.

========== Глава 10. ==========

Комментарий к Глава 10.

* - ругательство по-турецки

** - (рум.) бесы

*** - (рум.) стригой, вампир

Поле битвы. Некуда отступать.

Небо было покрыто тяжёлыми свинцовыми тучами и, казалось, ещё больше давило на плечи неразрешённым грузом трудностей. Кони быстро переступали на месте и недовольно фыркали, как будто лучше знали, как им поступить. Влад и Аслан невесело переглядывались. Горизонт, насколько хватало зрения, был усыпан яростными, когда-то отобранными Османами у родителей ещё совсем маленькими детьми, не признающими и не чтящими свои родные традиции, рвущимися исполнить волю султана воинами. Валашские защитники обратили взор на своего господаря. Ему показалось, что даже самые дальние видели его казавшуюся издалека маленькой, но грозной фигуру.

— Влад, — предостерегающе произнёс Аслан, — это предательство, кто-то сообщил туркам, что мы выдвигаемся, и те решили предупредить наш манёвр, но кто?

— Сейчас не время, Аслан, уже поздно что-либо говорить, но, если я узнаю кто это, — его зубы скрипнули от ярости, — даже если он захочет покоя — никогда его не найдёт.