Dragoste în ciuda (СИ)

— Я прошу, не говори Лале, — в его напряжённый тембр голоса тонкой струйкой вплетается теплота при упоминании имени любимой.

Аслан сводит челюсть, смыкая зубы до хруста.

— Думаешь, ей не расскажут? — после долгого молчания произносит зеленоглазый, и они, выходя из мрачной чащи, добираются до стоянки с лошадьми.

— Она никому не верит, кроме меня, и тебе она доверяет, как мне, — глухой ответ.

Аслан стоит возле коня и теребит подпругу.

— Влад, мы обманем её, — начинает друг, но замолкает, видя, как часто начинает дышать Влад, и, словно бы отклик на только что случившееся, с неба начинает лить холодный дождь.

— Ей станет легче, если мы скажем правду? — вопрос застаёт врасплох, Аслан на несколько секунд замолкает.

— Ты понимаешь, что жестокостью боль не уймёшь… — он пытается понять друга. — Скажи ей всё, она заслуживает знать правду… — синева глаз Влада дрожит, а его взгляд тяжело проходится по лицу Аслана.

Глава войска командует, и отряд садится в сёдла. Влад и Аслан переглядываются.

— Зайди к отцу Иллариону, — предлагает Аслан.

Влад лишь хмыкает и легко прыгает в седло. Он несколько секунд смотрит в небо, позволяя каплям стекать по своему лицу, потом трогается с места, срывается в дикий аллюр, тем самым давая другим команду следовать за ним. Его лицо мрачнеет, искажается. Дождь скрывает всё, ему под силу смыть любую грязь и замаскировать самые горькие слёзы.

Позже. Глубокая ночь. Покои Влада и Лале.

Кажется, я задремала, не знаю, что меня разбудило, тяжёлый сон ли, в котором я отгоняла от Влада призраков, или сквозняк. По полу тянет пронизывающим холодом, а небольшая форточка бьёт по раме, словно колокол в набат. Закрываю окно. А в душу тем временем вползают беспокойство и отчаяние сильнее, чем до этого. Запахиваю тяжёлый халат, но холод успел уже пробраться и больно ужалить тело в тонкой ночной рубашке. Моего мужчины нет рядом, и мне становится совсем не по себе. Замок мрачен без него. И, если я выйду сейчас за двери, куда я пойду и что найду?

Меня что-то тянет спуститься в хамам, построенный по случаю моего прибытия в замок Влада Цепеша, к нему ведёт боковая дверь, теряющаяся в дальней алькове. Не знаю, что движет мною, но вижу, что должна спуститься. Уже на полпути к ней понимаю, что она топится. Кем-то. Охраны нет. Сердце начинает стучать сильнее, трепеща, заставляя ноги споро передвигаться. Осторожно открываю дверь и проскальзываю вовнутрь, жар обдаёт меня со всех сторон, халат становится неуместен, и, пройдя немного вперёд, я вижу сгорбленную фигуру моего мужа. Его голова свешена вниз, и без того тёмные волосы теперь чёрные, как вороново перо, намокли и свисают прядями, делая его похожим на поверженного демона, обнажённое тело в шрамах напряжено, ноги поджаты, а ладони обхватывают мраморную скамейку так, что я вижу вздувшиеся вены на предплечьях. Бросаю взгляд на кучу одежды рядом с ним, белое свадебное одеяние в размывах грязи и крови. Я силюсь не упасть, ноги начинают дрожать.

— Drag**, — шепчу я и прижимаю пальцы к губам, желая сдержаться от слёз, я не знаю, что с ним, и это пугает меня.

Он вздрагивает и медленно поднимает голову, его начинает бить крупная дрожь, когда наши взгляды встречаются.

— Лале, — глухо произносит Влад, и его подбородок заостряется от того, как он крепко смыкает челюсть, он напряжён, думая, что я наброшусь на него с вопросами.

— Тебе помочь смыть с себя… — замолкаю, видя кровь, чуть прикусываю нижнюю губу, — помочь помыться?

Влад как будто легче вздыхает и кивает головой, вставая в полный рост, но напряжение не уходит из его взора, я вижу почти что чёрные зрачки, но, подходя ближе, понимаю, что зрительная иллюзия сыграла со мной злую шутку, но всё же синева темна. Скидывая тяжёлый халат, закатываю рукава рубашки, хватаюсь за плошку и мочало. Несколько движений по плечам, вода стекает крупными каплями, ленивый перекат мышц и мой случайный взгляд в его лицо. Мне не описать то, что я увидела там. Не может быть в одном человеке столько боли… и столько благодарности.

«Расскажи мне», — мои глаза умоляют быть откровенным.

Он притягивает меня к себе за руку, ковш падает из моих рук. Меня словно бы захлёстывает волна его похоти: дикой, необузданной. Его тело пышет жаром, не ответить на который я не могу. Сама тянусь к его груди и прохожусь подрагивающими пальчиками по шрамам, каждый из которых делает его особенным. Его синее небо темнеет, превращаясь в грозовое облако, силящееся разразиться молниями. Мы оба тяжело дышим, движимые силой нашего обоюдного желания. Влад притягивает меня для поцелуя, не церемонясь, беря своё по праву, настойчиво, но меня это не оскорбляет, я подчиняюсь моменту, его прихоти, его желанию. Сдаюсь на милость его рукам, что грубовато и нетерпеливо ласкают меня, сжимая волосы, грудь, талию, ягодицы, беспорядочно блуждая по телу, освобождая его от тонкой ткани.