Драгомирье и его окрестности

Через четверть часа взвод егерей в полном вооружении оказался на замковой стене, однако надвратную башню с механизмом подъема ворот надо было еще взять, не перебудив три сотни прочих защитников. На этот счет у Сергея тоже была домашняя заготовка, основанная на том, что в надвратнице замка было целых два окна (разумеется, зарешеченных), а в его команду включили мага-воздушника. Сейчас маг был спущен на веревке к окнам, и он стал вдувать в надвратницу воздух, насыщенный сонным заклятьем. Спустя полчаса верхняя дверь в эту башню (с крепостной стены) была взломана, и егеря повязали бесчувственных воротников. А потом подали сигнал остальному полку и стали ждать его подхода для своевременного открытия крепостных дверей. Прибытие около тысячи егерей во двор замка было, конечно, замечено некоторыми поляками, и они завопили «Аларм! Рух! Трвога!», но добились только нескольких десятков напрасных жертв. Сергей же успел загодя расспросить оставшихся ранеными караульных о месторасположении Потоцкого и с началом тревоги вломился в его покои в сопровождении пары егерей. Потоцкий успел встать с постели, но практически голым, а за его спиной виднелась сидящая фигура женщины.

— О, пан Потоцкий в своем репертуаре! — засмеялся его злой гений.

— Ручонки уже не болят? И челюсть, смотрю, зажила? Бравый гетман, бравый! Но военную кампанию всю профукал, поздравляю! А теперь придется, наверно, в цепях к императрице Властилине ехать…

Сочувствую. Она умеет быть очень жесткой к своим врагам.

— Щенок! — окрысился вельможа. — Подлый москаль! Пролаза! И сюда обманом пролез?

— Вы что же не слышите криков, выстрелов и лязга сабель? Замок взят Тисским конно-егерским полком под командованием полковника Черного. Приготовьтесь отвечать на его вопросы.

— Ничего я вам, проклятым схизматикам, не скажу! Империя задроченная, задворки мира!

— А вот эти слова повторите госпоже Властилине, и она с большим удовольствием прикажет содрать с вас кожу! Хотя недавно прочила в мужья внучке… Как все в мире переменчиво! Ну, вяжите его ребята.

— У его сиятельства слабые руки! — вступилась наложница. — Не нужно его вязать!

— Нет, нет, запакуйте его по-татарски, чтобы и ноги к голове, — жестко парировал победитель. — Пусть ощутит всю прелесть плена.

— Но дайте пану сначала одеться! — продолжила заклинать дама.

— Достаточно будет простыни, — дал послабление Сергей. — Отнесете же его к полковнику на древке пики. Поутру польские уланы и гусары потолкались у вновь закрытых ворот замка, получили десятка два пуль с его стен и выслушали громкоголосое объявление полковника Черного, который объявил о скором окончании войны и позволил «жолнерам и шляхтичам» отбыть во внутренние районы Польши и больше не соваться в Перемышльское воеводство Драгомирской империи. В итоге гусары и уланы ушли сначала за Сан, а через два дня и вовсе с глаз долой, завидев подход многочисленной армии москалей. Генерал Боград был страшно рад быстрому и почти бескровному взятию Перемышля (он полагал, что ввяжется в долгую его осаду) и потому щедро раздавал обещания наград для всех конноегерей, а особо отличившимся — чинов и орденов высокого достоинства. К таковым были причислены полковник Черный (стал генералом и командиром сводной Тисско-Львовской конно-егерской бригады), ротмистр Стоян (стал командовать Тисским полком) и поручик Берсенев (вырос до ротмистра и командира эскадрона). Ему же был обещан орден святого Станислава. Меж тем военные действия на северном театре развивались плоховато для драгомирцев: Гродно был поляками взят, а Вильно оборонялось из последних сил. Тогда из Моску генералу Бограду пришел приказ: развить наступление в сторону очень близкого от Перемышля (250 км) Кракова! Который, вроде как и защищать-то после разгрома армии Потоцкого некому! Боград напряг штаб армии и те выдали через день более или менее связный план наступления на столицу Польши, который командиры частей собрались обсудить у командующего. Ротмистр Берсенев на совещание, конечно, не попал, но попросил генерала Черного задать вопрос о защите армии от флангового удара со стороны Бреста и Сандомира и вдоль железной дороги в целом («По ней ведь очень быстро можно перебросить целую армию — хотя бы из Гродно или даже из-под Вильно!»). Командир Тисско-Львовской бригады такой вопрос задал и получил обескураживающий ответ: «Тогда задачу нашей армии можно будет считать решенной». О том, как армия будет выбираться из кольца окружения, Боград умолчал.

Глава сорок восьмая, в которой герой бодается с магами