— Дядько! Дядько! — пацанчик лет семи горланить начал, еще подбегая.
Отложив арбалет, я вопросительно посмотрел на неожиданного гостя.
— Там немчы приехали, — смешно коверкая слона, заявил ребятенок. — Меня дед Игнат послал вам сказать.
Единственного, кого я знал под этим именем в здешних краях, был нелюдимый мужик, каждый день привозивший на телеге нам продукты. По крайней мере, толстая тетка, что приезжала с ним, именно так его называла.
«Срисовал он нас! Иначе не послал бы мальчонку, да еще с таким известием».
— Где? Сколько? — жеманничать и изображать, что русского я не знаю, времени не было.
— На такой большой мачине приехалы! Вот столько! — и мой собеседник несколько раз сжал и разжал кулачки.
«Ну ты, блин, еще бы номер части и фамилию командира спросил, старый пень! Парнишка небось считать еще не умеет!»
Не сказать, что распорядок дня после отъезда ребят остался неизменным. Практически исчезло личное время — хоть и сократили количество постов до минимума, но либо я, либо Сергеич в обязательном порядке изображали из себя «оперативный резерв» и неотлучно сидели в здании школы. Вот с утра я хоть время на тренировку выкроил, а вчера весь день был старшим по гарнизону. До сих пор не понимаю, почему одновременно с отъездом наших мы не собрали манатки и не забились в какой-нибудь тихий лесной уголок? Там хоть не надо постоянно на стреме быть. Поставил пару растяжек на тропинке — и кайфуй. Если сегодня вечером выяснится, что командир с парнями еще в безвестных далях побыть собираются — устрою тщательно выверенную истерику, честное слово! Мишка, Семен и Лешка и так с поста не вылезают. Емельяна посылать совестно. А Шуру — по здоровью нельзя, а ну как голову напечет, и как я тогда его без Дока откачивать буду? Не, точно из села надо уходить!
Смачно сплюнув в густую пыль, я поправил на пузе кобуру «вальтера» и зашагал к сельсовету. Не знаю, что на меня нашло, но всякими опасными для чужого здоровья железяками я затарился по самое «не могу»… Кроме табельного ствола, в кармане штанов крохотный пистолетик калибра 6,35 миллиметра да ножей четыре штуки. «Вот только полдороги прошел, а паранойя отпустила, — мысленно посмеялся я над внезапным порывом. — Кому, я на хрен, сдался-то? А если с другой стороны посмотреть — не надорвусь. Что там любимый командир ответил, когда я с ним своими сомнениями на тему: „Доверять или не доверять интуиции“? „Почувствовал, что в копчике свербит — посиди пару секунд в окопе, пока не перестанет!“»
Перед сельсоветом все на первый взгляд выглядело так же, как и вчера, когда я последний раз проходил тут. Но лишь на первый — меня немного напрягло малолюдство. Обычно на главной площади всегда кто-то был, сейчас же, кроме пары мужиков, которых мы между собой называли «полицаями», сидевших на скамеечке перед крыльцом, никого не наблюдалось.
«Эх, паранойя, моя паранойя! Люди, может, на работу в поля ушли, а ты мне покоя все не даешь…» С каменным лицом я прошествовал мимо сельских полицейских и, нарочито впечатывая каблуки, поднялся на крыльцо. Стоило мне взяться за ручку двери, как по спине пробежала холодная волна и возникло много раз описанное авторами боевиков «ощущение недоброго взгляда в спину». Такое мне до сего момента довелось испытать всего пару раз, но и одного бы хватило — уж слишком характерные ощущения! Без балды — пробирает! Но разум человеку не просто так дан — с умным видом я полез в карман кителя за портсигаром, а потом, достав сигарету, принялся муторно ее раскуривать. Все это время я лихорадочно пытался понять, что же в окружающей обстановке не так.
«Оружие у полицаев? Нет — они всегда при нем. Хоть и за подобное обращение любой понимающий человек им бы уже трындюлей выписал — вон молодой свою „мосинку“ так на колени положил, что ствол каждый раз, когда он к приятелю поворачивается, по земле скребет. Окна в управе закрыты? А по летнему времени они всегда нараспашку были… Ни о чем это не говорит. След какой-нибудь нужен, с помощью которого до подсознания достучаться можно… И побыстрее, сигарета уже догорает! След… Следы… Следы! На пыли четко отпечатались узкие шины с характерным протектором! Для телеги, а уж тем более для машины они слишком узкие, а вот для велосипеда — в самый раз! Велик здесь я видел только один — у бургомистра, а следов как бы не с десяток…»
Как известно, хорошая мысля приходит опосля — дверь открылась, и на пороге я увидел невысокого мужчину в армейском мундире со знаками различия обер-фельдфебеля. Картину портила только горжетка фельджандарма. Ну и дырчатый кожух ствола какого-то немецкого «машинен-пистоле», ненавязчиво маячивший в районе его локтя. Что интересно, самого автоматчика я практически не видел — он весьма грамотно укрылся за притолокой.
— Господин обер-лейтенант, заходите! — Никакого напряга в его голосе не было, наоборот — полицейский просто-таки лучился радушием.