Дождь не вечен

Собрав последние капли полотенцем, он потянулся за бельем, но передумав, отправился в спальню обнаженным. У самой двери спальни, он засомневался: слишком удачный день, чтобы так прекрасно окончиться. Леша ожидал, что девушка снова сбежит и сейчас он войдет и обнаружит ее в ее кровати. Он даже был слегка удивлен, тому, что розовое покрывало осталось нетронутым. Обогнув ширму, разделявшую половины комнаты, он на мгновенье замер, любуясь. Ему до конца не верилось, что Катя, наконец, по своей воле делила с ним кровать и спокойно дремала, по-хозяйски раскинувшись на его шелковых простынях.

Сейчас она казалась видением в полумраке комнаты, отражая от мраморной кожи свет, льющийся из окружающих окон. Ему положительно нравилось отсутствие у нее даже намека на загар. Его притягивала эта аристократическая бледность, изящно подчеркнутая розовыми ареолами ее сосков. Такой цвет был присущ лишь тем, кто никогда не загорал топлесс, и не поджаривал вершинки под палящим солнцем до вульгарного коричневого.

Алексей моментально пожалел, что решил не одеваться и задержаться, рассматривая ее. Возбуждение снова заструилось по венам, устремляясь вниз, туда, где все снова налилось и восстало. Хотелось наброситься на нее и иметь до беспамятства, размазывая по ней свое семя, пока не пропитается и вся не пропахнет его мускусным запахом. Он закрыл глаза, сглатывая, представляя в голове эту картину, что еще больше заводило. Хотелось ее грязно пометить, но это нарушит всю игру. Позволить себе этого он не мог. Пока не мог. Он удовлетворенно улыбнулся сам себе. Он приучит ее к себе, осталось совсем недолго. Все шло примерно так, как он наметил.

С той минуты, как увидел ее впервые на той трибуне, он не мог выгнать ее из своих мыслей. Это было то самое, та самая, кого он искал. Она разительно отличалась от любой девушки, что встречалась на его пути.

Алексей в тот момент уже пару лет как искал женщину себе в пару. Живых прямых родственников не осталось, юношеский максимализм давно перегорел, все опостылело. Жизнь приобрела странный оттенок отрешенного однообразия. Он устал от мира, побывав почти в каждом его уголке. Устал от денег, которых явно стало слишком много для него одного. Устал от, казалось бы, разных, но на поверку одинаковых женщин. Поиски новых, свежих, еще не опробованных удовольствий тоже подошли к концу, сигареты, алкоголь, наркотики, закрытые клубы, элитные бордели. Даже секс приелся, перестав вызывать интерес. Он больше не будоражил, все чаще напоминая механический обязательный элемент, который просто присутствует, как потребность дышать, спать или питаться. Исчезла магия. На каком-то моменте, он осознал, что его не радуют ни хорошая еда, ни дизайнерская одежда, ни полный гараж машин, ни вереница его холеных спутниц. Империя его разрослась уже настолько, что за глаза его звали металлургическим королем. Вот только король начал стареть в одиночестве. Королева так и не поселилась в его царстве. Ему пора было по всем канонам готовить приемников, растить наследников, которым он мог бы лет через 20 передать рудники и свое состояние. Для такой цели нужна была правильная женщина. Именно такую он и искал.

Конечно, он оценил множество проходящих вариантов. Его личная жизнь почти не афишировалась в прессе, что играло на руку и придавало ареол таинственности его фигуре. Девушки летели на завидного богатого и красивого холостяка как бабочки, не осознавая, что он, скорее огонь, способный спалить их крылья, нежели средоточие нектара, которым те его видели.

Все они разочаровывали, не дотягивая. Он настолько набил глаз, что уже после пары минут разговора мог с легкостью отсортировать любую в условно придуманную им же самим категорию «неподходящих кандидаток». Папина дочка, меркантильная вдова, безмозглая фитнес-няшка, элитная шлюха, дорогая шлюха, дешевая шлюха, нимфоманка, доверчивая девственница, тупая модель, прожженная мелководная акула, плотно сидящая на кокоине дива шоу-бизнеса, охотница на богача, бизнес-вуман на кофе и антидепрессантах, уставшая от пеленок и сосок яжемать — все было не то.

И вот, нежданно, разрывая все шаблоны в его голове, возникла Она. Она как яркое пятно средь информационного шума матрицы притягивала. Даже не осознавая, она одним своим присутствием бросала вызов каждому самцу на расстоянии километра от себя. Когда она начала подпрыгивать, выкрикивая слова одобрения тому, за кого болела, каждый мужчина, находящийся в той вип-ложе нервно сглотнул, умоляя ветер чуть выше приподнять подол ее странного розового сарафана в горошек.