Дождь не вечен

Света все так же с удивлением смотрела на такого сильного и непробиваемого всегда Вихрова, впервые по настоящему впустившего ее в свою раненую душу. Он абсолютно точно никогда не будет принадлежать ей, он занят. Навсегда занят. Он безумно до помешательства вожделеет эту женщину, ищет ее, любит так, как её, Свету, никто и никогда не любил. Ее одолевала зависть к этой Кате, которая так пленила и так сломала этого великолепного мужчину перед ней. Ему хотелось помочь, просто по-человечески помочь, а уж с выгодой для себя, так еще приятнее, Света обратилась в слух.

— Короче, отец мне тогда сказал, что раз нет сумки, документов и наскорь собранных вещей, значит, она уехала, и мне надо прекратить вести себя как сопля. Это вкратце. Но меня очень смущала дверь эта, будь она не ладна, я выждал неделю и позвонил родителям ее. Никакая она не сирота, кстати. Я думал, она обиделась, может, на что-то и рванула к маме. Но дома, в Иваново, ее не было, я подкараулил каждую ее подружку, даже в Питер сгонял, прищучил её бывшего. Больше ей ехать было некуда, она даже карточки и деньги не взяла. Думал, к бывшему вернулась, может, в отместку за что-то. Честно говоря, мне не давало покоя, что и не за что обижаться-то было, я в раю как будто последний год с ней прожил, и она вроде счастлива была со мной, а тут сбежала. Так бывший, оказывается, давно первенца нянчит с ее бывшей лучшей подругой Леной. Так и Лена эта в качестве Катиной сообщницы отпала, и я поехал в Иваново сам, убедиться, что родители ее не скрывают. Мать ее в панику ударилась сразу, отец тут же в розыск подал. Мой отец тогда уж тоже подключился, сразу посоветовал указать только данные фактические, подтвержденные, про взлом не упоминать, чтобы не вмешивать и меня в это дело.

— Хороший у тебя отец, — тихо подытожила Светлана, — как главный подозреваемый бы пошел, из твоей же квартиры пропала, следы насильственных, с тебя бы с живого не слезли.

— Это я сейчас понимаю, а тогда злился как черт на него, обвинял, что из-за него ее так поздно в розыск подали. Потом вообще с катушек слетел, звонил следователю через день, на уличные гонки вышел без прикрытия, один, хотел бабла скопить, частного детектива нанять. Чуть не разбился, гонке на пятой.

— Ты гонщиком был? — удивилась собеседница, таких данных о подполковнике в личном деле в архиве не значилось.

Влад утвердительно кивнул, продолжая:

— Я все детство спортом занимался, у меня и пояса, и кубками и медалями вся комната завешана была, а в юности меня начали занимать гонки. Адреналина хотелось и вроде бы тоже спорт, отец нормально на это смотрел, пока в рамках стадионов и тренировок, всяких соревнований. Удивительно, Вельд меня спонсировал одно время, как раз мы с Катей начали встречаться, она последние полгода подзабила на учебу, то на сборы со мной моталась, то на соревнования, ее к сессии не допустили за пропуски, она плюнула, родителям позвонила, созналась. Разругались с ними, конечно. И мы с ней в Москву укатили из промозглого Питера. Она всегда ныла, что терпеть не может дождь, на съемной тогда поселились, райончик так себе, Тушино, зато до трассы мне близко было. И как-то Вельд попросил раз выступить на легальных гонках по городу, в качестве рекламы его металлургического комбината нового. А там я с ребятами сговорился, начал и на нелегальные ездить, ночами, по окраинам. Деньги там не кислые водились, а гонщик я был не плохой, но меня всегда прикрывали, я и тогда уже не лошок малолетний был, понимал, что к чему. Что где нелегал, там доверять нельзя, надо страховаться. А за страховку платить положено, делиться. А тут, как пропала Катя, мне деньги нужны были позарез, я кинул Вельда, забил на проплаченные легальные заезды, три подряд продул, не высыпался, потому что ночью гонял один. Почти на детектива скопил, и тут адвокат Вельда мне выкатил неустойку по контракту, который автоматически разорвал. Там сумма в три раза превышающая весь мой доход от рекламы и гонок за год была. Я занял у кого мог, у отца просить не стал, не смог бы ему за уличные гонки рассказать, да и злился на него все еще из-за Кати. Решил, заработаю, как умею, буду гонять. Вписался в заезд на выбывание, три раунда. Приз взял, но был там поворот, который я чуть не просмотрел, отвлекся, не удержал бы там, уже бы в земле был. Начал в занос уходить, миллиметраж кое-как удержал, не вписался. И засняли меня на финише, четко так. Вот этот ролик отец и увидел, его только в ГИБДД начальником поставили. Мать там просто чуть не хоронила меня, отец орал как ненормальный, он весь заезд в деталях пересмотрел тогда, роликов по сети ходило уйма. Ну и по военному все решил, отправил остывать в армию к другу своему в часть на границе. Присылал мне новости о расследовании. Да какие там новости, никаких, в общем-то. И вот тогда я и решил, раз у меня даже протекция, отслужу и погоны сам одену, сам искать буду. А там пошло-поехало, ну послужной ты мой точно знаешь.

Света понимающе кивнула и вдруг выпрямилась и проговорила,