Доверься мне (ЛП)

Картер занят спором с судьей по поводу удаления, когда его тренер объявляет тайм-аут. Он меняет линии, посылает несколько огромных парней, которым удается держать шайбу подальше от ворот, в то время как команда соперника без устали кружит по нашей половине, и когда остается пятьдесят секунд, Картер и Гарретт выныривают с борта скамейки запасных.

Картер выкрикивает приказы, прокладывает себе путь между игроками и бортами, борется за шайбу, и когда она вырывается на свободу, он через весь лед посылает ее Гаррету.

Гарретт отбивает шайбу от борта, огибает другого игрока и забирает ее на другой стороне, после чего передает ее обратно Картеру, который ловит ее прямо перед входом в оборону.

Штраф Эммета заканчивается, когда остается шестнадцать секунд игры. Он врывается на лед и зовет Картера. Картер крутится вокруг защитника, шайба движется так быстро, так плавно вдоль его клюшки, что я едва могу ее разглядеть. Даже не оборачиваясь на Эммета, он отводит шайбу назад и влево.

Эммет скользит по льде, когда шайба устремляется к нему, и в ту же секунду она ударяется о его клюшку и взлетает в воздух.

Пронзительные крики заглушают все вокруг, когда звучит финальный сигнал и табло загорается красным, и «Ванкуверские гадюки» заполоняют лед, падая в одну большую сине-зеленую кучу.

Они победили. Они возвращаются домой и идут за кубком.

ГЛАВА 46

ДЕЛАЙ СО МНОЙ ВСЕ, ЧТО ЗАХОЧЕШЬ

В четверг я мчусь увидеться с Картером после работы с какой-то невероятной скоростью и спотыкаюсь о собственные ноги, когда врываюсь в дом, зовя его по имени.

Я присаживаюсь на колени, чтобы погладить Дублина, а он лижет мне лицо, и я все еще зову Картера, проходя по дому.

Его нет дома. Его дорожная сумка на кровати говорит о том, что он заглядывал домой, а на моей подушке лежит одинокая роза с маленькой упаковкой шоколадных «Орео», украшенных мини M&Ms. Рядом со сладостями лежит клочок бумаги.

Завтра мы либо выиграем либо проиграем, но в следующие три месяца мне не придется проводить ни одной ночи вдали от тебя, и ничто не делает меня счастливее, чем эта мысль.

Я чертовски тебя люблю.

Я убираю ее в прикроватную тумбочку ко всем остальным запискам, что он оставляет, и достаю из кармана свой вибрирующий телефон, спускаясь вниз с розой и печеньем в руках.

Самый сексуальный мужчина в мире: Привет, принцесса. Извини, что меня нет дома. *печальные эмодзи* тренер заставляет нас отсмотреть некоторые кадры. Я привезу ужин. Люблю тебя *целую эмодзи* *язычок эмодзи*.

Я жадная и не хочу больше ждать, чтобы его увидеть. Но отгоняю свою иррациональную грусть, беру Дублина на поводок, и веду его на прогулку по одной из лесных троп, чтобы потом мы калачиком свернулись на диване за просмотром «Офиса». Уставший после прогулки Дублин сразу же засыпает, совсем скоро, я тоже засыпаю.

Я просыпаюсь от того, что кто-то играет с моими пальцами, и едва успеваю заметить, как Дублин спрыгивает с дивана. Моргая от неясности, я нахожу взглядом Картера, когда он поднимается на ноги. Он ухмыляется, глядя на меня, посасывая чертов чупа-чупс в виде кольца.

— Думала, ты завязал с вредной пищей, — я пытаюсь сесть, слова выходят невнятными. Я хочу прыгнуть в его объятия, но мое тело не поддается. Мы с Картером допоздна общались по FaceTime, как и Кара с Эмметом (хорошо, что в другой комнате, по объективной причине), а потом мне пришлось весь день справляться с Карой на работе. То, что я чувствую, нельзя назвать усталостью. Единственное, что меня успокаивает — это мысль о том, что сегодня Кара будет спать в своей собственной кровати.

— Я праздную. В эти выходные этот дом официально станет нашим общим, и в эти выходные я принесу домой кубок, — столько радости в его выражении лица, в глазах читается нескончаемое предвкушение, и это только подстегивает мое собственное ощущение счастья.

— Честно говоря, не могу понять, чему ты радуешься сильнее, — я вытягиваюсь, когда зеваю, и я замечаю, что с левой рукой что-то не так.

— Ты со мной. Навсегда.

Я слышу его. Я чертовски ценю, что он говорит. Но я слишком занята тем, что рассматриваю красное колечко на моем безымянном пальце.

— Почему у меня на пальце конфетное кольцо?

Картер все еще как идиот ухмыляется, милый, красивый идиот. Он засасывает кольцо в рот.

— Просто хочу притвориться, что ты моя.

— Я твоя. Разве мы не говорили об этом?

— На веки вечные, я имею в виду, — Картер берет мою руку, проводит по моим ногтям, а затем скользит к кольцу. Его блестящие зеленые глаза находят мои, они живые и сияют. — Так что это временное кольцо, пока я не заменю его на то, которое ты не сможешь съесть.