Довериться Судьбе (СИ)

Н-да, залезть на дерево оказалось проще, чем спуститься, но мне удалось ступить на твёрдую землю и сохранить ноги в целости и сохранности, не считая нескольких царапин, которые тут же промыла водой.

Выполнив простенький комплекс зарядки из того, что смогла вспомнить, отправилась дальше в путь.

Шла строго на север, ориентируясь по солнцу. Как раз сейчас оно находилось в зените, и все деревья отбрасывали самую короткую тень за световые сутки. В той стороне, куда падала эта тень, находился север. Конечно, за точность направления я не ручалась, но всё лучше так, чем идти, куда глаза глядят, так можно долгое время ходить кругами.

Второй день был точной копией первого, и ночь была не менее страшной, чем предыдущая. Только в этот раз я прошла меньше, потому что поздно проснулась это раз и раньше стала подыскивать дерево для ночлега, боясь не успеть до темноты это два. А ещё на одном хлебе точно далеко не уйдёшь это три.

Следующие два дня прошли так же, то есть днём никто не встретился, а ночью лес отыгрывался на мне за спокойные дни.

На пятый день закончился хлеб. Я была вынуждена обрывать кусты с ягодами и на свой страх и риск утолять ими дикий голод, который скрутил меня с самого утра, стоило проглотить несколько оставшихся хлебных крошек.

И как быть дальше? Сколько выдержу, питаясь одними ягодами? Пока не свалюсь без сил или не нарвусь на ядовитые?

Дева Небесная, о чём я вообще думала, отправляясь в это безумное путешествие?!

Глава 10

Шестой и седьмой день прошли, словно в тумане. Я куда-то шла (не факт, что в правильном направлении), упорно переставляя ноги и следя лишь за тем, чтобы не свалиться, спотыкнувшись на первом же корне, торчащим из-под земли.

Ночи уже не пугали, то ли устала бояться, то ли бояться просто не было сил. Даже верёвкой себя привязывала к стволу постольку поскольку. Ибо, какая разница, как умирать — свалиться с высоты и сломать шею, или шагая без устали, упасть обессиленной и умереть, не приходя в сознание.

Всё едино, потому что еда закончилась и долго я не протяну.

Единственное, что ещё вызывало во мне слабые эмоции, было нежелание попасть на обед или ужин к какому-нибудь хищнику, но на удивление никто крупнее белки мне не встречался. Либо Небесная Дева меня оберегала, либо умные звери обегали стороной, потому что позариться было не на что.

Утро восьмого дня или какого-то там по счёту, застало меня безразлично взирающую на опостылевшие деревья. Лень было даже зубы почистить, не то, что продолжать путь дальше. Смысл? Не было больше смысла, как и сил не осталось.

Вот так, ненадолго же меня хватило…

Жалобный скулёж, раздавшийся где-то впереди, нарушил моё индифферентное состояние, заставляя вынырнуть из пучины безразличия. Я торопливо осмотрелась вокруг, но сквозь широкие ветви раскидистого дерева, ничего путного разглядеть не удалось. Пришлось спускаться вниз и идти, вслушиваясь в измученное подскуливание, не задумываясь о том, что за зверь его издаёт. Главное он попал в беду, и я не могу пройти мимо.

И таки нашла.

На земле, подмяв под себя зелёную траву, лежал мелкий лисёнок и тоненько скулил. Его худенькое тельце судорожно вздрагивало при каждом вдохе, а на передней лапке, которую он вытянул вперёд, отчётливо виднелась кровь. Она была тёмно-бурой и распределялась равномерно по всей лапе, словно зверёк нечаянно залез в банку с красной краской.

Лисёнок, наконец, заметил меня. Он тяжело задышал, словно пытаясь успокоиться, поднял мордочку и повёл носом. Понравилось ли ему как я пахну или нет, но отползать не стал, а устало опустил голову на землю и принялся настороженно следить за мной чёрными бусинами глаз.

Не делая резких движений, подошла к зверьку и, сняв сумку с плеча, опустилась перед ним на колени.

И что теперь? Как ему помочь?

Мелкий рыжик шумно задышал, обнюхивая мои руки, сложенные на коленях, и несмело лизнул ладонь. Потом ещё раз и ещё. И вот я сама протянула руку и аккуратно прошлась пальцами по вытянутой мордочке, задев чёрную кнопку носа, которая оказалось влажной и холодной. Лисёнок смешно фыркнул, мотнув головой, и принялся дальше вылизывать мне ладонь.

- Как же ты поранился, маленький? — пока шершавый розовый язык обильно смачивал мне руку слюной, я кончиками пальцев другой погладила зверька за тёмным ушком и полезла за флярушкой. — Ты не бойся, малыш, но сейчас тётя будет промывать тебе рану.

И тут в который раз, подумала о собственной непутёвости и недальновидности. Дожила почти до тридцати лет, а ума не набралась. Вот что мне стоило прихватить с собой баночку с лечебной мазью? В дороге всякое может случиться, а я даже первую помощь оказать не могу ни себе, ни кому-то ещё. Сбежать дело не хитрое, а ты, поди, выживи теперь! Удивляюсь, как с таким безалаберным отношением к серьёзным вещам смогла продержаться эти дни?