Есть! Есть дымовой сигнал на аллее! В правом сносе со снижением прохожу над крышей дворца, колёса проносятся в считанном метре от барельефа, от каких-то гротескных фигур, успеваю в этот момент полностью убрать обороты и практически листом парашютирую на центральную широкую дорожку. Перед самым касанием выравниваю самолёт по курсу педалями, а вот по крену выровнять уже не успеваю. То есть почти успеваю, но из-за малой скорости элероны работают неэффективно и на рывок ручки в сторону вообще не реагируют. Самолёт приземляется на левую стойку, тяжело подпрыгивает, плюхается вниз и окончательно цепляется обоими колёсами за землю, катится вперёд. Тормоза! И полегче, полегче, чтобы не воткнуться пропеллером в землю!
Каким-то чудом вижу и разбегающихся в разные стороны людей, и замерших на постах вооружённых караульных. И как навстречу, отбросив в сторону продолжающий исходить чёрным дымом свёрток, во всю прыть несётся наверняка нужный мне человек. Да куда ж ты прямо на винт скачешь!
Резко отворачиваю машину в сторону, кренится в развороте самолёт, скрипит под нагрузкой многострадальная левая стойка, законцовка левого же крыла чудом проходит в нескольких сантиметрах от травы, врезается в цветущие заросли большущей клумбы (только листья и цветы в стороны полетели).
Скорость рывком падает, аппарат выпрямляется, тормозами выравниваю машину на дорожке… И в этот момент сбоку на кабину с разбега прыгает этот чёртов турист! Виснет на обрезе, проворно подтягивается, переваливается через край и головой вперёд ныряет внутрь. А я зажимаю тормоза с одной стороны и разворачиваюсь на сто восемьдесят. Тут же обороты на взлётный и вперёд, прыгая колёсами на разрытой нами же колее, прямо через ту же многострадальную клумбу, косясь краем глаза на зашевелившийся караул у входа на дворцовую лестницу. Очнулись! Будут стрелять или нет?
Самолёт уже лёгкий, бензина осталось около трети бака, поэтому отрываемся быстро, буквально с центральной аллеи. Сразу после отрыва ухожу в набор высоты практически на критических углах атаки! Чёртов пассажир! Здесь же что слева, что справа сплошные строения! А ведь я рассчитывал и сесть по прямой на аллею, и взлетать с неё же курсом на въездные ворота… Как раз на всё длины бы хватило! Теперь вот приходится поперёк корячиться! Воистину хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах… И ещё разок своего пассажира помянул «добрым» словом!
Слизываю машинально языком солёную струйку пота, рука продолжает вдавливать в ограничитель рычаг управления оборотами, словно таким образом можно выдавить из мотора дополнительную мощность. И ползём, ползём вверх под его надрывный рёв, туда, в спасительную прозрачную высоту лёгких перистых облаков! Да ещё этот пассажир в задней кабине не успокаивается, вертится там что-то, похоже, с головы на ноги переворачивается, а того не понимает, что я из-за его трепыханий еле-еле машину в ровном полёте удерживаю. Скорости-то нет! Время словно замирает на месте, медленно-медленно отсчитывает мгновения, а на меня надвигается серо-белая громада здания, и так хочется ещё чуть-чуть поддёрнуть ручку на себя, а нельзя! Успеем набрать высоту или нет? Да или нет? Ну?! И наконец-то выдыхаю. И в груди начинает биться замершее было сердце. Всё, успеваем!
И этот чёрт, который в задней кабине, наконец-то успокаивается, перестаёт ёрзать и раскачивать машину! Похоже, утвердился на ногах или на каком-то другом месте, потому как ко мне присунулся сбоку, через плечо что-то в ухо орёт, а что… Да не до того мне сейчас, чтобы на этом оре своё внимание заострять. Вот перевалим через крышу, уголок набора уменьшу, начнём разгоняться, тогда можно будет и послушать, о чём он там шумит. Но всё-таки отмечаю, что это у него просто восторг, эйфория так выплеснулась. Можно пропустить мимо ушей.
Колёса проходят в считанных сантиметрах над коньком крыши… И приходится, приходится и дальше идти на пределе, полагаясь на мотор, выдерживать тот же критический угол набора — впереди точно такие же крыши в несколько рядов. Чуток ослабил усилия на ручке, и самолёт сразу же клюнул носом, даже показалось, что просел вниз немного. Отставить! Хорошо, что есть между этими крышами хоть какое-то расстояние…
Уже легче — над очередным коньком проходим в нескольких метрах, трудяга мотор вытягивает, потихонечку разгоняет машину. И самолёт уже более уверенно держится в воздухе, перестаёт болтаться на ручке. Можно выдохнуть и вдохнуть, уменьшить уголок набора и оглядеться по сторонам в конце-то концов. Всё-таки столица! Вена! И я только что сел перед парадным входом во дворец самого Франца-Иосифа! И улетел оттуда! Сработал фактор неожиданности, растерялся на секунды караул… На это и был расчёт — никто не ждал от нас подобной наглости.
Пассажир затеребил плечо. Оглянулся, теперь можно и оглянуться, а он мне рукой вверх показывает. Задрал подбородок, а там наши! «Муромцы» идут тройками над городом! Ух ты! Теперь понятно, почему я так свободно здесь летаю — вся авиация противника вокруг наших бомбёров крутится…