Досыть

Сюльжина охая и кряхтя закрывает сначала дверь на двор, а затем и в избу. Она идёт в красный угол, где на полочке стоит икона, и тихо шепотом молится. Вдруг электрическое освещение гаснет. В открытое окно слышатся: сначала колокольный набат, а затем крики людей, лай собак и пр. Полная темнота, только образ Пресвятой Богородицы с младенцем на руках мерцает, освещённый тусклой масленой лампадкой, да в открытом окне на белой занавеске чуть заметные теплятся розовые блики.

Звук набата, крики и пр. плавно переходят и в надрывную мелодию тревоги.

Но и она вдруг стихает и начинает звучать тихая мелодия ночи.

Большая пауза.

Трель соловья в саду.

Через открытое окно слышно, как кто-то тайком крадётся, кашляет.

Голос Коренного.(шёпотом) Иваныч, ты спишь, что ли?

Голос Бадыкина.(тоже шёпотом) Какое там… Мысли одолевают. Митя, это ты?

Голос Коренного. Я. Отчыни сени (сенцы). Мне вот тоже не спится… решил к тебе заглянуть.

Голос Бадыкина. А ты чего шёпотом — то?

Голос Коренного.(смеётся) Привычка.

Голос Бадыкина. Сейчас открою.

Слышно, как Бадыкин несколько раз пытается зажечь спичку. Наконец спичка вспыхивает. Бадыкин зажигает керосиновую лампу. Берёт её в руки, идёт в сени открывать.

Бадыкин босой, в исподнем (в белых кальсонах с завязками и в белой солдатской нижней рубахе). Кисти рук у него и лицо обожжены. Голова обмотана бинтом.

Дверная лямка громко лязгает… в избу входит Митя. Он в солдатских галифе с голым торсом, на ногах шлёпанцы, на плечи наброшена фуфайка. Кисти рук у него забинтованы. На лице маской толстый слой сметаны. В руках он несёт бутылку с прозрачной жидкостью, гладышку (кувшин молочный) и бумажный свёрток.

Бадыкин.(бодро, он явно рад видеть Митю) Бегаешь, как привидение, увидит кто — разрыв сердца получить можно!

Коренной.(у порога снимает шлёпанцы, улыбается) А кто увидит?! Тута все свои… Наших сметаной на лице не удивишь (не испугаешь)… (трясёт бутылку) Вот самогоночка… (70 градусов) и колбаска домашняя охотничья — сам делал. (с трудом и муками разворачивает принесённый свёрток) Ты такой в городе не попробуешь. (кивает на гладышку) А это сметанка… Ты ей лицо помажь… От ожогов самое то.

Оба идут к столу. Сели. Бадыкин поднимает полотенце, покрывающее стол, ставит керосиновую лампу в центр. На столе — варёная картошка в чугунке, квашеная капуста, огурчики солёненькие, в тарелке — сало домашнее нарезано и колбаса, яичница на сковородке и пр., пр., пр. А ещё — пирог с капустой.

Коренной.(ставит бутылку и гладышку на стол, рядом кладёт развёрнутый свёрток, в котором колбаса, смотрит на стол) Да у тебя тут спецпаёк совнаркомовский… (по высшему разряду!)

Бадыкин. Нина Антоновна сказала: «На случай, если кто заглянет.» (достаёт из-под стола бутылку водки, ставит на стол)

Коренной. Антоновна правильная старушка — наш человек! (кивает на бутылку водки) А это ты убери до поры до времени: будет, чем завтра опохмелиться.