Досыть

Сюльжина. А ты, Родечка, не кипятись, и старших послушай. Татьяна… она особенная! Её дети любят. Не только любят, уважают и слушаются. А дети они как собаки — доброе сердце за версту чуют.

Гуласиков.(нервно) Бабушка, и вы туда же.

Сюльжина.(Коренному) А помнишь, Храпова малая совсем грудничком была, ни к кому кроме мамы своей на руки не шла. Ни к отцу родному, ни к деду, ни к бабками своим. А чужого человека заметит — крик и визг на весь дом. А к Татьяне пошла. Как увидела её, рученьки свои к ней протянула — и давай смеяться… Мать её удивилась даже… А малая весь вечер на руках у Татьяны провела и потом заснула сном ангельским…

Гуласиков. Мистика какая-то.

Коренной.(смотрит на экран своего телефона, водит пальцем по экрану) Мистика… Не ловит.

Гуласиков.(Коренному) Дядь Мить, я же говорил… на горку надо идти…

Коренной.(Гуласикову) Не дождусь я, видать, сегодня того Миколу, а мне с ним одну справу перетереть надобно.

Гуласиков.(Коренному) Может, я чем пригожусь?!

Коренной.(Гуласикову) ПопозжА пошепчемся, время терпит. Может, и пригодишься.

Коренной наливает водку в стопки.

Сюльжина. Мне, Митечка, больше не наливай.

Мужчины выпивают, а Сюльжина только пригубила.

Все закусывают.

Пауза.

Слышно, как к дому подъехал автомобиль, аж тормоза завизжали.

Резкий стук дверной лямки.

Вбегает Петя Новиков. Вид у него заполошный. Схватил кружку, зачерпывает из ведра воду, пьёт, ставит кружку на место.

Новиков.(тяжело дыша) Дядя Митя, там поле горит по Лукскому тракту. Широким фронтом, мать его,… идёт. Аккурат на деревню… Краем может торфяники зацепить, а торф ничем не потушишь, ежели в глубя пойдёт. Я пожарных вызвал, они едут уже… А что коли не успеют… До Никольского храма две сотни метров осталось… Сгорит, не приведи Господи (и глазом не успеем моргнуть)… наш деревянный памятник национального значения!

Коренной. Врёшь, не возьмёшь! Петруха, созывай мужиков.

Новиков. Как, дядя Митя? Как я их созову?

Коренной.(Новикову) А ты на колоколенку храма заберись и бей в набат, бей что есть сил, а народ, он не дурак, он смекнёт… (кричит) Чего стоишь, беги…

Новиков.(Коренному) Я ща на машине, пять сек… и тама! (убегает)

Рёв мотора отъезжающего авто.

Коренной.(встаёт, идёт к двери, Бадыкину) Вишь как, Иваныч… Не получается у нас посидеть… погомонить… (в дверном проёме сел на порог, натягивает сапоги)

Гуласиков.(встаёт, Коренному) Опять какой-нибудь водила на трассе окурок непотушенный в траву на обочине бросил… Вот и полыхнуло по сухому. (протиснулся между дверным косяком и Коренным в сени, обувается) Я, дядя Митя, готов! (стоит, ждёт Коренного)

Коренной. (в сердцах на сапог) А чтоб тебя…

Бадыкин.(встаёт) Я с вами пойду!

Коренной и Гуласиков переглядываются.

Коренной. (Бадыкину) Дело добровольное! (Бадыкину и Гуласикову) По дороге, хлопцы, ко мне заскочим, я вам плащи, сапоги и перчатки выдам. (вскакивает на ноги) Погнали. Каждая секунда дорога!

Коренной и Гуласиков убегает.

Бадыкин торопливо идёт в сени. Через открытую дверь видно, как он надевает свои спортивные туфли и убегает на двор.